…. Зима в Москве. На детской площадке двора лепим с Настей снеговика. Снег первый – рыхлый, липкий и совсем не холодный – легко сворачивается в большущие комья. Начинает дочь, а потом кричит:
- Ой-ой-ой, снеговик меня переваливает.
- Катай маленький шарик для головы.
Пластмассовое ведёрочко, две пуговицы, морковка….
- Рот забыли! – сокрушается дочь. – Как он будет говорить?
Соседский мальчишка критически осматривает снежную фигуру.
- Зачем он нужен?
- За подарками пошлём к Деду Морозу.
Сорванец не верит Насте, смотрит на меня.
- Ты чего хочешь на Новый Год?
- Чтобы папа был трезвый.
Настя стягивает варежку и гладит мальчику бледную щёчку:
- Бедненький. Хочешь, подарю своего папу?
…. Чем больше думал над текстом послания, тем больше он терял в объёме. Наконец настал день, когда многостраничные причитания уместились во фразу из четырёх слов: «Земля ждёт детей своих». Я и на два был согласен, но Билли усмотрел в «Земля ждёт» скрытую угрозу, которая не приемлема в дружественном обращении.
Чуть позднее сообщил: и затея, и текст послания одобрены Советом Распорядителей.
- Кем-кем?
- В его ведении все акции Всемирного Разума.
- О, Господи, никуда без бюрократии!
- Ты долго ходил пешком и отстал от жизни. После первой мозговой атаки на Земле с избытком появилось желающих решать вопросы подобным образом. Силы распылялись, стихии лихорадило. Коллективным решением был создан Совет Распорядителей.
- Да Бог с ним! Когда состоится одобренная акция?
- Сигнал ушёл во Вселенную.
- Я ничего не почувствовал.
- И не должен. Электромагнитный импульс родили все радиостанции Земли, разом задействованные. Твоё послание запущено в космос.
- Сдаётся, Билли, это не совсем то, что я хотел.
- А что ты хотел?
- Я ещё немного подумаю….
…. Весна в Москве. Гуляем в Измайловском парке. Почтенную пару привлекла шустрая белочка. И мы остановились. Дама пытается покормить зверька с руки:
- Ну, иди сюда, иди ко мне, глупенькая. Чего ты боишься?
Настя заявляет:
- Её надо поймать и задушить.
Мы с Дашей в шоке. Бабушка в трансе:
- Солнышко, что ты такое говоришь?
Настя:
- Глупым не надо жить.
- Вот они, детки индиго, - сокрушается гражданин….
…. Который день я в добровольном заключении – ночами бодрствую, днями сплю или пытаюсь о чём-то думать. Который?
- Четырнадцатый, - ворчливо подсказывает Билли.
Две недели – вечером на левый бок, чтоб видеть всё плато, утром на правый – носом в базальтовую стену, чтобы лучше спалось. Всех движений – одуреть можно! Четырнадцать ночей на небе ни облачка – лишь днями белые барашки резвятся на голубой лужайке. Билли, когда там время быть грозе?
Паучок спустился на сверкающей паутинке.

Здорово, приятель! Заходи, гостем будешь.
А он ещё раз, и получился крестик. От его центра начала расти сеть тончайшей нити. Паутина блестит в солнечных лучах – ночью её не видно. Пока не видно. Но угрюмый ткач трудится, не покладая лап, и сеть становится всё плотнее, угрожая в скором времени застить белый свет.
Билли, меня хотят замуровать.
Сизоватая цокотуха стала первой жертвой. Влипла слёту и увязла, и задёргалась в болезненных конвульсиях. А доктор уж на подходе – мигом успокоил….
- Билли, Вселенная неразрывна?
- Ну, и что?
- Если что-то произойдёт на одном её краю, весть об этом непременно домчит до другого?
- У Вселенной нет пределов – она бесконечна.
- Не умничай. Я к тому, что физический факт посещения Земли гуманоидами имел место, и информация об этом несётся сквозь глубины космоса.
- Информацией обо всех физических явлениях Вселенная забита до отказа. Кое-что из этого удаётся зафиксировать нашими приборами.
- Вот именно, приборами. Но мы никогда не пользовались самым совершеннейшим – нашим интеллектом.
- К чему ты клонишь?
- Из всех визитов инопланетных гостей на нашу голубую меня интересует только один – тот самый, в ходе которого в летающую тарелку попали Настя и её спутник. Эта информация зафиксирована Космосом, и где-то в его просторах её можно отыскать. Если конкретно – меня интересует, куда они увезли мою дочь.
- Перестал тебя понимать, Создатель.
Билли растерял менторские нотки, а меня несло.
- Какие твои годы! Вникай: однажды люди собрали воедино разум и сказали Земле – хватит шалить, успокой стихии. Таким же макаром предлагаю поступить и с Космосом – открывай, мол, тайны свои, необъятный.
- Понял. Однозначно нет. Почему? В силу его безграничности – затеряется во Вселенной человеческий разум, и угаснет цивилизация.
- Да будто бы? Ну, хорошо. Тогда без риска – просеять через Всемирный Разум всю информацию, поступающую из Космоса, и попытаться отыскать Настины следы или место её теперешнего пребывания.
- Эксперимент, конечно, интересный, но требует согласования.
- Опять за рыбу деньги! Билли, а ты-то что-нибудь значишь в новой иерархии?
- Можно избежать лишних проволочек, обратившись напрямую к Главному Хранителю.
- Ну, давай к нему.
- Ты будешь убеждать?
- Я.
Через несколько мгновений зазвучал во мне Любин голос.
- Чего тебе, Гладышев?
- Бог мой! Ты – Главный Хранитель? Хранитель чего?
- Всемирного Разума.
- Что же не похвасталась?
- Ты не спрашивал.
- Логично. Хотя откуда мне было знать? Постой, а твоя работа в Центре Космических Исследований?
- Одно другому не мешает. С чем ты?
Я изложил.
Люба:
- Не могу себе представить физику процесса.
- Мы разработаем, - сказал и тут же поправился. – Я подготовлю концепцию.

Билли влез:
- Я кстати её тоже не представляю – физику процесса.
Я отбивался на два фронта:
- Когда-то ты и имени своего писать не мог.
И Любе:
- Главное - понять задачу, а решение придёт в ходе поиска.
Она:
- Ну, может быть. Хорошо, я подниму вопрос на Совете Распорядителей.
- Слышу чиновника, почему молчит мать?
- Только не надо, Алексей…. Советовать и принимать решения не два сапога пары.
Мне бы остановиться, но не смог.
- Ну, конечно, гораздо проще приласкать чужого ребёнка, чем отважиться завести своего.
- Вот ты как…! - Люба прервала телепатическую связь.
Чёрт дёрнул за язык! Впрочем, теперь всё равно – примет ли Совет Распорядителей моё предложение, отвергнет ли – всё равно. Пришло понимание бесполезности суеты по этой теме. Ну, отыщем мы Настины следы где-нибудь на Альфе Центавра, может, сумеем переслать ей привет…. И всё. На большее не будет ресурсов, знаний и возможностей. Если дочь моя в плену у гуманоидов, ни чем Земля не в силах ей помочь. Остаётся уповать, что свобода её ограничена только её собственной жаждой познания.
- Билли, она не вернётся к нам.
- Ты о Насте?
- Я был плохим отцом и другого отношения не заслуживаю.
- Маленькую поправку позволь? В неразрывной Вселенной присутствуют, однако, аномалии – кривые пространства и времени. Слышал о таких? Что если Настя в другом временном измерении: там секунды – у нас столетия? В этой связи твои причитания сродни Эгееву трауру – не должны родители хоронить детей своих.
- Я не брошусь в море, но как жить?
- Живи надеждой….
…. Лето в Москве. Дед в Крыму, а мы на его даче. Никушки подарили Насте мобильник и научили им пользоваться.
- Это Анастасия, - говорит моя дочь, нажав зелёную кнопку телефона. – Хи-хи.
- Почему «хи-хи» - надо отвечать «алё», - поправляет Даша.
Настя:
- И я могу поговорить со всеми, кем захочу, даже волшебником Гурикапом?
- Что-то хочешь попросить? – интересуется бабушка.
- Секрет.
Мама набирает на Настином телефоне мой номер и нажимает вызов:
- Иди, секретничай.
Ребёнок убегает с трубкой в сад. Даша неодобрительно качает головой.
- Алё, это Анастасия.
- Девочка, которая спряталась под малиновым кустом? – вступаю в игру.
- Ты всё видишь?
- Да я Всевидящий.
- Тебя зовут Гурикап?
- И ещё Создатель.
- Ты добрый?
- Только к послушным.
- А если я не буду слушаться, что ты сделаешь?
- Превращу тебя в лягушку.
- Тогда я пойду и разобью любимую мамину чашку.
Игра мне разонравилась.
- Не делай этого – мама огорчится.
- А я стану лягушкой?

- Зелёной с бородавками, и кушать станешь комаров.
- Потом принц поцелует меня - я сброшу зелёную кожу и стану принцессой.
- Если ты разобьёшь мамину голубую чашку, я превращу тебя в червяка, а червей принцы не целуют.
Настенька задумалась. Потом сказала:
- Значит, ты не добрый волшебник.
И отключила телефон….
Следующую ночь проспал и проснулся утром в бодром настроении, с принятым решением.
- Билли, рвём паутину – курс на Мичиган.

4

Эскулап-Сити – типичный моногород нового поколения с небольшой изюминой. Южная нижняя часть его пирамиды погружена в воды великого озера. Если гуляющие по галереям внешнего периметра северной стороны глазеют сквозь прозрачную стену на обитателей канадских лесов, то на противоположных видят рыб, рыбок и рыбёшек в естественной среде обитания.
Мне не до них – Костю надо вызволять из плена оптимизатора.
К моему прилёту персонал одной из клиник был оповещён и готов. Готова барокамера, которую после помещения туда известного оптимизатора, заполнил физиологический раствор. Подключили ток – процесс начался.
На мониторе пунктирной линией обозначены контуры человеческой фигуры. В углу экрана замелькали цифры, оповещающие процент заполнения оболочки. В стеклянном саркофаге автоклава этот процесс наблюдался визуально. К концу второго дня сформировался скелет. Потом внутренняя начинка, кожный покров, детали идентичности с оригиналом.
Чем больше вглядывался в создаваемое тело, тем меньше оно напоминало моего брата Костю. Оно напоминало….
На седьмой день процесса реставрации крышка «саркофага» откинулась, и на пол босыми ногами ступил…. Нет, это был не Костя – это был я в естестве своём, то есть без одежды.
Что за чертовщина?
- Здорово, брат, - Костя (Или не Костя – ведь и голос мой) как вылез из барокамеры, в чём мать родила, так и продефилировал ко мне.
- Здорово, брат, - он обнял и похлопал меня по спине.
Присутствующие сотрудники дружно ударили в ладоши. Под их рукоплескания Костя (или всё-таки не Костя?) подрулил к руководителю клиники (между прочим, женщине) и её обнял, не стесняясь своей наготы:
- Здравствуй, мать моя вторая.
Потом обошёл зал и каждому пожал руку:
- Спасибо, друг.
Вернулся ко мне:
- Ты мне не рад, что ли, брат?
- Костя?
- А кто ж ещё?
- Что за маскарад?
- Всегда мечтал быть похожим на тебя, а тут случай подвернулся - как не воспользоваться. Да ты не рад, что ли?
- Как-то непривычно.
- Привыкнешь.
- Наверное, стоит одеться.
- Всенепременно.
Костя ушёл вслед за медицинской сестрой, а меня переполнили впечатления.

- Билли?
- Слушай, сам не понимаю - оптимизатор должен был вернуть сознание в тело, а при его материализации доминировало подспудное желание.
- Ты разве не заметил – на нём его нет.
- Да он ему и не нужен. Прибор ассимилировал в организм - теперь твой брат естественным образом обладает тем, что даёт оптимизатор. Это новый человек будущего Земли.
- Постой, но Костин браслет утратил свои функциональные способности – ты сам говорил, а я проверял.
- Вывод был неверным - из универсального прибор стал индивидуальным.
- Такое возможно?
- Не думал что, но оказалось.
- Скажи ещё, что оптимизаторы обладают собственным интеллектом и вот-вот начнут войну против людей.
- Утверждать не стану.
- Билли, перестань пугать.
- Ты сам нагнетаешь.
- Ладно, пойдём дальше. Как оптимизатор вдруг стал индивидуальным да ещё спас сознание носителя?
- В прибор были внесены некоторые схематичные поправки изменившие его функциональную суть.
- Кем внесены?
- Думаю, для поиска разгадки выбор весьма и весьма ограничен.
- Костиком? Но как?
- В критических ситуациях организм человека не единожды демонстрировал сверхъестественные способности, а тут – интеллект.
- Всё-таки подозреваю, что без участия самого оптимизатора не обошлось.
- Ты ищешь монету не там, где потерял.
- Билли, я ответственен перед человечеством за тебя, а ты за свои оптимизаторы.
- И что?
- А то. Что это они себе позволяют?
- Просто скажи, брату не рад.
И этот туда же. После тяжёлого вздоха (помогает иногда собраться с мыслями), очистил душу.
- Сам не знаю. Мне показалось, вместе с внешностью у него поменялся и характер.
- Эксперимент прошёл успешно - и это главное, а характер дело наживное….
Вечером сидели с Костей в отведённых мне в клинике апартаментах. На столе бутылка коньяка, фрукты, коробка сладостей, дольки лимона.
- Выпьем, брат.
Мы звякнули бокалами - я едва пригубил, Костя сделал большой глоток.
- Чувствую, не рад ты мне, совсем не рад, что спасся.
- Брось, с чего ты взял?
- Какой-то ты не такой как всегда.
- А ты такой как всегда?
- Смущает мой новый облик? Перестань напрягаться: всё на своих местах - я твой младший брат и должен быть похожим.
- Помнишь, как это получилось? – переменил неприятную тему.
- Смутно, смутно. Когда по обшивке забарабанило, и свист уходящего воздуха заложил уши, душа ушла в пятки – а оказалось, в оптимизатор. Вот какую штуку ты изобрёл, брат.
- Ни сном, ни духом…. Боюсь, что это импровизация самого прибора.
- Счастливая импровизация – стоит вникнуть и понять.
- Всенепременно.
- Меня подтянешь к теме?

- Ну, а как же без тебя – первый удачный эксперимент.
- За сотрудничество!
Мы сдвинули бокалы.
Билли мне наедине:
- С чего начнём, руководитель проекта?
- Думаю, тебя учить – дело портить.
- Верно, думаешь, а как же Костя?
- Стоит брата просветить в теме, тем более, что, по сути, он - её автор.
- Было б сказано.
На следующий день Билли крутил на мониторе результаты сканирования Костиного оптимизатора – того самого, что стал индивидуальным, спасая моего брата.
- Смотри, смотри, - указывал я на различия с принципиальной схемой универсального прибора. – Вот эти изменения ты внёс телекинезом.
- Уже в бессознательном состоянии, - соглашался брат.
- А ведь верно, - поддакнул Билли. – Самое разумное объяснение происшедшему чуду.
Виртуальный гений не тратил времени даром, пока мы с Любой бродили козьими тропами Скалистых гор в поисках зелёных гуманоидов и Настиных следов. Над принципиальной схемой нового прибора Билли начал трудиться сразу же, как я достал оптимизатор со дна океанской впадины, а он отсканировал его в анализаторе. Теперь на компьютере в клинике Эскулап-Сити, где врачи наблюдали Костика, разыграл с нами фарс первооткрывателей.
Мы будто что-то там подправили, чуток переиначили, и вот….
- Ай да, Лёшка, ай да сукин сын, - пустился Костя в пляс, хлопая себя по ляжкам, когда на мониторе высветилась принципиальная схема нового прибора в окончательном варианте.
- Причём здесь я? – зная подноготную процесса, не склонен был к бурным проявлениям восторга. – Своих заслуг не умоляй.
Костя устремил к потолку указательный палец:
– Мы назовём его «Аликон» - Алексей и Константин.
- Мы назовём его контактор, - процитировал я Билли.
- Контактор? Хм…, - Костя пожевал губами, подумал и согласился.
Билли отправил документацию в одну из технических лабораторий, и через неделю опытный образец прибыл в Эскулап-Сити кинетической почтой.
Внешне он похож на ручное огнестрельное оружие прошлых лет. Принцип действия…. Ну, не буду загружать техническими терминами. В двух словах: сознание с помощью контактора могло покидать существующую оболочку (тело), храниться в нём (в контакторе) и перемещаться в новую оболочку (тело). То, о чём грезил Билли на борту спасателя, стало реальностью – человечество обрело аппарат перемещения сознания в иные оболочки.
Костя был на седьмом небе от счастья. Цапнул прибор, прицелился в мой лоб.
- Давай испробуем.
- Испытывай на мышах с крысами – образец опытный, мало ли чего.
- Да ты никак боишься, брат? Я выжил, а ты боишься.
Он нажал пусковой крючок, контактор щёлкнул фотоаппаратом – птичка не вылетела.
- Не работает, - расстроился Костя.
- Работает, только я не хочу перемещаться, и оптимизатор меня хранит.
- Что твой оптимизатор против моего контактора – пшик.
Твой, мой…. Тема спора испортила настроение, и я ушёл к себе. Ах, Костя, Костя…. Характер его после известной трагедии изменился, и надо признать, не в лучшую сторону. Его бахвальство, поведение, его похожесть на меня начали раздражать. Я засобирался: миссия исполнена, Костик воплощён - ничего здесь больше не удерживает.
Явился брат:

- И моей реабилитации срок истёк - вместе полетим, только последние штрихи.
Что за штрихи я не знал, но вечером принял приглашение Константина посетить спортивный зал.
- Давненько не бывал, - окинул взором безлюдное помещение.
- Рукопашный бой, - предложил Костя, прыгая на ринге в шортах и борцовках.
- Не стоит.
- Когда-то докой был в этом деле. Не подзабыл? Ну, давай же, давай….
Ну, давай! Раззодореный, нырнул под канаты. Сейчас надеру тебе задницу, пацан!
- Э, нет, - запротестовал Костя. – Оптимизатор сними, так нечестно.
Оптимизатор мой повис на стойке ограждения. Вышел в центр ринга, похрустел шейными позвонками, пощёлкал ключицами – я готов.
Удар был страшной силы. Я не был к нему готов. Я не ожидал. Просто подумать не мог…. Костин кулак проломил мне косицу. Закрылся глаз. Изо рта и носа брызнула кровь. Казалось, всё лицо моё перекосилось. Что происходит? Костя!
Второй удар в солнечное сплетение ногой. У меня ёкнула селезёнка и, наверное, оборвалась. Грудь напрасно вздымалась – я не мог втянуть в лёгкие воздух. Костя!
Третий удар поверг меня на ринг. Удар ногой в злосчастную косицу. Господи! Да что происходит? Костя!
Он прыгнул на меня обеими ногами, круша рёбра. А потом пинал, пинал, пинал поверженное тело.
- Ты убьёшь меня, брат, - хрипел я.
- Брат? - Костя бросился на моё поверженное тело, схватил за горло и принялся душить. – Брат, говоришь? А когда трахал мою мать, кем меня считал? Недоноском?
- Перестань. Мы закрыли эту тему.
- Ты закрыл, а я нет. Ну, расскажи перед смертью, как ты её имел, в каких позах. Я и сейчас помню, как она стонала и кричала в спальне.
- Ты сумасшедший.
- А ты труп! Труп!
Он оставил в покое горло, но град жестоких ударов обрушился на тело. Боль вытеснила прочие ощущения, и даже желание сопротивляться. Инстинкт самосохранения, где же ты? Отшибло? Осталось одно желание – скорее умереть. Кажется, я потерял сознание. Потом очнулся.
Костя тряс меня, собрав майку в кулаки.
- Нет, так просто ты не умрёшь - я придумал, что с тобой сделать. Я вытяну твою душу в контактор и буду носить с собой. А захочу пообщаться, переселю в жабу. Как, а?
Он засмеялся собственной шутке.
Господи! Сумасшедший.
- Погоди, погоди – полежи чуток, я мигом.
Страшный удар в лоб лишил меня сознания.
Лежать было не больно. Почти не больно. А шевельнёшься – она просыпалась, резко отдавалась в сломанных рёбрах. Потроха мои отбиты, глаз закрыт набрякшей опухолью, в зубах большой недочёт….
Чёрт! Откуда такая ненависть? Такая жестокость от кого? Как мало я знал своего брата. Поделом теперь. Или он изменился так после катастрофы? Да, точно – сошёл с ума, и теперь хочет убить меня. Или взять в рабство.
Я откашлялся кровью. Не хочу в рабство. Не хочу в его долбанный контактор. Не хочу превращаться в жабу. Лучше смерть.
Снова проблема с лёгкими - надсадный кашель, разгоняющий боль по телу, и сгустки крови летят изо рта на пол. Нет, не хочу умирать. Я ещё жив и буду бороться.
Прополз, следя кровью, ринг по периметру. Где оптимизатор? Стойки пусты, и под ними нет. А тут ещё уцелевший глаз слезится – ни черта не видит. Нет надежды на Билли - надо выбираться из передряги самому. А времени в обрез - это чудовище вот-вот вернётся с контактором.

Сполз с ринга и поднялся на ноги. Одна работает, вторая не гнётся в колене. Голова кружится, пространство пропадает в слезном тумане, но идти можно и нужно. Покинул спортзал. Проковылял коридором, придерживаясь за стену. Оглянулся. Нет, не уйти – кровавый след стелется по ковровому покрытию.
Лифт - моё спасение. В клинике не менее семи десятков этажей – пусть поищет. Добрёл до лифта, вознёсся ввысь, выглянул в коридор – никого. Надо было вниз спуститься. Впрочем, рабочий день давно закончился – в коридорах теперь найти людей достаточно проблематично. Поискать по кабинетам? Должны же бодрствовать трудоголики. Но опасно отходить от лифта далеко. Попробую ещё покататься.
Я спускался вниз и поднимался вверх, наугад нажимая кнопки, выглядывал в коридор, и наконец, повезло – почти напротив лифта женщина в белой двойке закрывала дверь кабинета.
- Простите, - окликнул, - вы не могли бы мне помочь?
Женщина оглянулась, испугалась и бросилась бежать.
- Подождите, мне нужна помощь – разве вы не видите? Клятвой Гиппократа заклинаю – стойте!
Женщина остановилась.
- Я не монстр и не призрак клиники. Я упал в шахту лифта, искалечился и мне нужна помощь. Подойдите….
Нет, не подойдёт. Это читается по её лицу – насмерть перепугана.
Я покинул своё мобильное убежище и поковылял к ней сам.
- Вы не бойтесь. Меня зовут Алексей Гладышев. Упав, я сильно покалечился. Мне нужен ваш оптимизатор только на одну минуту – остановить кровотечение….
Я говорил и говорил, надеясь, что голос скрасит мой вид, разжалобит женщину или хотя бы успокоит. Говорил и молил Бога, чтобы Костя не появился в эту минуту.
Всевышний меня не услышал. Мой сводный брат появился в конце коридора – в руке контактор, как пистолет киллера.
- Стойте, - закричал он. – Что вы делаете? Разве не видите, кто перед вами? Бегите от него прочь.
И сам побежал к нам по коридору.
Момент был критическим. Я не мог броситься на женщину и отнять её серебряный браслет. Оптимизатор на её руке служил надёжною защитой – мне ли не знать. Поэтому собрав в кулак всю волю, как мог спокойно попросил:
- Надо остановить кровь. Помогите мне.
- Я вас знаю, - сказала женщина. – Вернее узнаю.
Отстегнула браслет и протянула мне:
- Возьмите.
Вот теперь его можно рвать из рук, цеплять на своё запястье. Скорей же, скорее, чёрт возьми! Но я – горжусь этим поступком! – взял не браслет, а руку женщины и поцеловал, оставив кровавый отпечаток. А она улыбнулась и защёлкнула оптимизатор на моей руке. Как раз вовремя. В следующее мгновение я повернулся, выбросив руку вперёд – получай, брат!
Телекинетический удар бросил Константина на спину. Контактор выпал и юлой закрутился на полу. Как кот на мышку, Костя бросился на него. Вот он у него в руке, вот он направлен мне в грудь. Лицо, так похожее на меня, искажено гримасой – контактор не в состоянии преодолеть защиту оптимизатора. После нескольких безрезультатных щелчков Костя бросился наутёк.
- Кто это? – удивилась моя спасительница.
- Герой кошмарного сна.
- А выглядит, как настоящий. Давайте я вам помогу.
Она нырнула мне подмышку, взвалила на плечи мою руку.
- Обопритесь.
И мы заковыляли к лифту….

Один в палате - все ушли, пожелав спокойной ночи. Боль ушла – это главное. Оптимизатор на руке – процесс реабилитации идёт полным ходом. Ну, а меня мучают догадки и сомнения.
- Что произошло, Билли?
- У тебя проломлена косица, глаз повреждён, сломаны рёбра, отбиты лёгкие, оборваны селезёнка и обе почки, раздроблено колено…. Продолжать?
- Какая муха укусила Костю?
- Думаю, есть ответ и на этот вопрос. По крайней мере, других версий нет.
- Излагай.
- Твоя связь с его матерью угнетала Константина с малых лет. А тебя самого нет? Согласись, сделать любовницей жену своего отца – как бы, не этика морали.
- Условности. Мы любили друг друга.
- Вспомни, а не силой ты взял её первый раз?
- Если быть до крайности честным – то, может быть.
- Вот. Какой человек будет уважать насильника своей матери?
- Ты передёргиваешь. Мирабель любила меня.
- Спать и любить две разных вещи.
- Много ты понимаешь! Она пожертвовала собой ради меня.
- Ты знаешь, как это случилось.
- Иди к чёрту!
- Теперь о чертях. Убедил, что Костя ненавидел тебя за связь с его матерью? Это чувство таилось в складках души - ведь над человеком довлеет масса условностей. Мы называем это воспитанием. Причём, правила поведения определяет в том числе и генная память. Она хранится в каждой клеточке и диктует условия игры. С молоком матери Костя впитал: не нападай первым, не бей лежачего, прости оступившегося…. Ну и так далее, вплоть до Основных Заповедей. Вернувшийся к жизни Костя обрел тело без генной наследственности – с чистого листа, можно сказать. Он помнит только то, что помнит сам – что видел, в чём участвовал. И ты в его представлении - отрицательный персонаж.
- Короче, мы лепили Костю, а получили монстра.
- Я не буду столь категоричен в выводах.
- И что теперь делать?
- Ждать.
И я ждал, отлёживаясь в той самой клинике, где Костя обрёл новое тело. Оптимизатор чинил моё старое – срослась косица, глаз открылся, ну и всё остальное…, вплоть до зубов.
Две недели минули. Две недели реабилитации, две недели сомнений и беспокойств - Костя пропал. Потом объявился.
Люба вышла на видеосвязь.
- Ты ничего не хочешь рассказать?
- О чём, дорогая?
- Про свой клон. Когда к тебе пришла эта мысль – размножиться? И для чего? Видать, поизносился, любвеобильный ты наш – только мне дубликат не нужен.
О чём это она? Ах, ну да - у неё побывал Костик.
- Ну, и как тебе дублёр?
- Если я тебя когда-нибудь поменяю, Гладышев, то на другого мужчину. А суррогаты можешь подсовывать своим пассиям.
- И он ничего не сумел от тебя добиться?
- Ревнуешь?
- Ваша связь невозможна в принципе – она противоприродна.
- Он – биоробот?
- Он – твой деверь.
- Костя? – ахнула Люба. – Давай, Гладышев, рассказывай всё без утайки, не то я тебя отсканирую насильно…. Ты знаешь чем.
И я рассказал.

- Его надо изловить, Люба, ему надо вернуть генную память. Без неё он чудовище в человеческом облике и много может бед натворить.
- Одну уже натворил.
- Он спал с тобой?!
- Да перестань! Он угнал флаер – опытную модель.
- Что угнал?
- Универсальный летательный аппарат, созданный по образцу НЛО гуманоидов.
- Сволочь.
- А ты говорил, что брат.
- Не остри, помоги лучше найти его.
- А чем, думаешь, мы сейчас занимаемся?
- И что – вся королевская рать не в силах Болтая поймать?
- В том-то и дело. Флаер – не простая штучка: он создан из материала невидимого для радаров. Он движется телекинетической энергией и способен разгоняться до световых скоростей. Теоретически.
- А на практике?
- Спроси своего братца. За одно – откуда у него такая энергетическая мощь справляться с флаером в одиночку?
Я спросил Билли:
- Откуда?
- Знаешь, детектив мне разонравился – много фактов склоняют чашу весов в сторону твоей версии.
- Напомни.
- Складывается впечатление, что мой первый вывод об ассимиляции оптимизатора в Костин организм оказался ошибочным. Другое вырисовывается – в возродившемся субъекте от Кости осталось одно только имя, чей-то злой и прагматичный ум управляет синтезированным телом.
- Час от часу нелегче. Билли, ты что за чудовище произвёл? Тебе не страшно, что оно по белу свету бродит?
- Если речь о нём, то нет, не страшно. Боюсь патологии всей системы оптимизаторов: если каждый браслет станет самостоятельно перенастраиваться и внушать носителю мысли о своей исключительности – рухнет мир.
- Может, вирус?
- Проверял – не обнаружил.
- Тогда так – вспомним, что Костин оптимизатор коснулся границы аномальной зоны, спишем всё на неё и перестанем пугать друг друга. Только надо ребят предупредить – тех, что у впадины.
Гнал прочь мысли о бунте серебряных браслетов – не может этого быть потому, что этого не должно быть в принципе. Ну, хорошая же версия – оптимизатор ассимилировал в Костин организм и многократно (на порядки?) увеличил его энергетическую мощь. Считается, что оптимизаторы помогают людям задействовать возможности мозга на все сто процентов. А кто определил его пределы? Кто может сказать, что умственные возможности исчерпаны? Думаю, и Билли не рискнёт.
- А, Билли?
- Ты о чём?
- Скажи, изобретатель кошмаров, зачем чокнутому оптимизатору, захватившему синтезированное тело, ломать мне косицу? Сдаётся, всему живому и мыслящему по барабану моя связь с Мирабель, кроме одного человека.
- Это верно, парень зациклился мыслью о надругательстве над его матерью.
- Да сколько говорить - не было надругательства, мы любили друг друга. Костя всё извращает и совсем близок к надругательству над светлой памятью Мирабель.
- Любви промеж вас в принципе не должно быть: жена отца, по сути, мать.
- И что теперь делать?
- Жить с грузом греха.

- Тогда давай договоримся – никакого бунта машин, в бегах чокнутый супермен, которого надо изловить и подвергнуть принудительной генетизации.
- С чего начнём?
- Э, нет, дорогой, это без меня. Люба ищет, ты – меня от монстров увольте. На Коралловый остров мыслю путь – не поможешь с транспортом?

5

В этот раз явился к прозрачным отшельникам не с пустыми руками. Первым делом на песчаном берегу лагуны установил большой плоский телевизор со спутниковой антенной, подключил к источнику электропитания. На экране замелькали эпизоды жизни старого мегаполиса – дома, люди, машины. Потыкал кнопки пульта. Чей-то концерт, футбол, фигурное катание…. Добавил звук, положил пульт на видное место и прилёг в сторонке на песок. Пусть сами выбирают, если сообразят как. То, что прозрачные люди придут смотреть телепередачи (если уже не собрались) не вызывало сомнения. Думаю, привёз самый убедительный аргумент в пользу заостровной жизни. Пусть увидят всё своими глазами, а потом поговорим….
Прошёл час. Красивые пары кружились на льду, а меня начал одолевать сон. Уже зевнул неоднократно, когда почувствовал рядом лёгкое движение. Кто-то коснулся моих щёк. И тут же в голове лопнула электрическая лампочка.
- Кто?
Девочка не умеет соизмерять телепатические силы – молодо-зелено.
- Ты забыла отразить свет – я вижу через твои ладошки.
И Диана голосом:
- Ой, папка, как я рада, что ты вернулся!
Не прошли уроки даром.
- А мама запретила появляться пред тобой непрозрачной.
- Она здесь?
Я поднялся, протянул руку ладонью вниз:
- Электра, дай мне твою руку.
Её прохладная ладонь вошла в мою.
- Больше вам не придётся смущаться своей наготы (будто они смущались!) – я привёз подарки. Идёмте.
Две большие коробки, набитые женским бельём, платьями, блузками, шортами, брюками…. и всякими дамскими штучками-дрючками принёс с гидросамолёта, поставил на песок. Для каждой своя коробка. А они перепутали. Диана стала разглядывать и примерять наряды, предназначенные её маме. И наоборот – всё яркое, броское и цветное ворошила Электра. Пусть себе. В конце концов, не моё это дело – разберутся.
Вернулся к монитору. Никого не видел, но чувствовал - зрительный зал не пуст. Пульт, наверное, побывал в чьих-то руках – на экране диктор читал новости. Когда речь зашла о НЛО, я, как очевидец, начал дополнять комментариями. Со мной никто не вступил в диалог. Пошёл напролом.
- Видите - не такие мы дикари, какими казались вам двадцать лет назад. Жизнь на Большой земле далеко продвинулась. Нам есть, что показать, чем удивить и даже помочь вам. Сомневаетесь? А что мешает поверить и проверить? Вон стоит гидросамолёт – грузимся и адью пустынный остров. Да здравствует новая жизнь в Большом мире!
Гробовое молчание.
- Я клянусь: ни один прозрачный волос не упадёт с ваших невидимых голов. Никто на Большой земле не посмеет угрожать вам и даже не захочет. Вы найдёте там много новых искренних друзей. И вам среди них найдётся место и дело.
Молчат, бестии. И Президент, каналья, как воды в башку набрал. Я уже усомнился – не в пустоту ли бисер мечу? Но тут явились Электра с дочерью и начали крутиться, демонстрируя наряды. Они с кем-то общались, к кому-то обращались, кто не захотел вступать в диалог со мной.

Диана была в широкой долгополой юбке и кофточке с оборками. Она отражала свет, и её бронзовое личико светилось счастьем. Электра натянула топик с шортами на прозрачное тело – их только и было видно. Я едва сдерживал смех (попросил Билли придержать эмоции), наблюдая, как складно крутится в воздухе пляжная двойка, обозначая контуры прелестного женского тела.
Дождавшись внимания дам, поплакался:
- Ваш Президент не хочет со мной общаться.
- А, - Диана махнула рукой. – Он в эту штуку смотрит.
- Телевизор, - подсказал я.
- Телевизор, - согласилась дочь и напустилась с упрёками. – Ты улетел, не дождавшись, а он разрешил нам с мамой побывать на Большой земле. Я бы тебя там нашла, да мама не позволила – сказала, будем ждать твоего возвращения.
- Тогда скажи ему: завтра на рассвете мы улетим и вернёмся через месяц.
- Почему завтра? – закапризничала Диана. – Я хочу сейчас.
- Тебе же сказали, завтра на рассвете, - Электра взяла меня за руку. – И не смей за нами подглядывать.
Мы пошли прочь песчаным берегом лагуны. Навстречу надвигался багряный тропический закат….
Водоплавающая машина летела над океаном. Непрозрачная Диана смотрела в окно. Электра примостила голову на моих коленях. Приглаживая её невидимые волосы, обдумывал, где же приземлиться? Впрочем, на твёрдую поверхность гидросамолёту, наверное, не сесть. Почему на твёрдую? Мы сядем на самую прекрасную воду самого прекрасного в мире озера.
- Курс на Байкал, – приказал бортовому компьютеру.
И сердце забилось учащённо – вновь увижу те самые места, где робинзонили с мамой и Настенькой.
Листвянка…. Будто всё так и не так. Вот Байкал, вот речка, ключ студёный. Сопка, вокруг которой бегал от нас таёжный мишка. Закралось сомнение – а то ли делаю? Из одной пустыни привёз островитянок в другую. Им бы города показать, старые и новые, дворцы, театры, парки и музеи….
Но дамы не казались обескураженными. Диана пришла в восторг от сороки-белобоки.
- Какая птичка! И я хочу такой быть.
Упаси Бог! Сразу вспомнился зловещий брат - где-то рыскает со своим треклятым контактором. Достал припасённые для жены и дочери оптимизаторы, которые не решился предложить в присутствии прозрачных соплеменников.
- Это от комаров и прохлады.
Глупец! Ничего умнее не мог придумать - дамы прекрасно обходились без этих технических премудростей, но подарки приняли и позволили застегнуть браслеты на запястье. Пусть считают украшением, а мне спокойнее.
Принялся собирать валежник – Электра остановила.
- Не надо огня. Смотри, здесь травка не растёт, - указала на след былого костровища.
Я не знал, как коротать таёжную ночь без костра и загрустил. Электра поняла моё настроение:
- Мы будем любоваться звёздами в воде.
Но прежде был закат. Золотая дорожка пала на зеркальную гладь Байкала и потянулась от берега до горизонта. Невидимая глазу рябь дробила её на искрящиеся ступени.
- Лестница в небо! – Дианка сорвалась с места и, едва касаясь воды, понеслась солнечным следом. – Папка, догоняй!
Электра удержала меня, готового мчаться вслед.
- Не мешай, это её стихия – граница воды и огня. Ты – сын огня, я – дочь воды.
- Расскажи, о своей матери.

- Она вездесуща. Она питает всё живое и связывает воедино.
- Ты говоришь образно – тебя родила прозрачная женщина, а вода дала жизнь Земле.
Электра оставила без внимания мои слова.
- Я могу войти в воду и выйти из неё в лагуне нашего острова, гораздо быстрей, чем донесла нас сюда твоя машина.
- Как это?
Плечи, облитые голубым свитерком, чуть приподнялись и опустились – не знаю, мол, могу и всё.
- Этак вы и перебрались из джунглей на остров?
Вместо ответа Электра окунула ладонь в воду и коснулась моего лица – пальцы были прохладными, но не влажными. Они не смачивались.
Они не смачиваются, подумал о прозрачных людях, они пропускают воду сквозь себя как солнечные лучи - отсюда немыслимые скорости в плотной среде.
- Здесь другое, - вмешался Билли. – Вода передаёт генетический код электромагнитными волнами, которые обретают телесность в конце стремительного пути.
- Прозрачную телесность.
- Вот именно.
- А я так могу?
- Пока нет.
- А Президент может?
- Стоит только намекнуть, куда явиться - не заставит себя ждать.
Тревожным взглядом окинул берега – его нам только здесь и не хватало. Привлёк к груди Электру.
- Вода помогает вам поддерживать связь на расстоянии?
- Диана сейчас на острове.
Это не возможно! Я подскочил, как ошпаренный. Кинул взгляд на солнечную дорожку – дочери на ней не было. А было что-то …. Это её одежда, которая плавала на поверхности, а потом вдруг обрела тело.
- Искупалась? – посочувствовал Диане, вернувшейся к нам на берег. – Переоденься в сухое.
- Билли, - когда девочка ушла к гидросамолёту, - где её оптимизатор?
- На дне Байкала.
- Как простой перстенёк…. Не стыдно?
- Увы.
- А перед контактором устоит?
- Поручиться не могу.
И я побрёл следом, порылся в ЗИПах самолёта, предложил Диане другой браслет.
- Надень, ребёнок.
- Ой, папка, прости, я потеряла твой подарок.
Звёзд, отражённых в Байкале, мы не увидели. Солнце скрылось, и из распадка на остывающую гладь потёк туман. Клубился, льнул к воде, а, набравшись сил, пошёл в приступ на сопки. Окрестности потеряли очертания, и небо растворилось в мареве. Такое же на душе.
- Идёмте спать, – расстроился я.
- А я всё вижу, - капризничала Диана. – Могу вам рассказать.
- На самолёте расскажешь.
В крылатой машине дочь откинулась в кресле и смежила веки – дуется. Электра избавилась от одежды – уснуть мешает – и пропала с глаз. Я проверил запоры.
- Раньше ты смелее был, - фыркнул Билли.
- Раньше у меня не было врагов, а тебя считал Всемогущим.
- Что изменилось?
- Да брось. С Костиком прокол, теперь прозрачные…. Где от них укрыться, если они вездесущи, как вода?

- Чего ты их так боишься? Ведь они отпустили с тобой дочь. И зла не таят.
- Не знаю. Чем дальше мы от них будем, тем спокойнее на душе.
- Думаю, в Москве будешь недосягаем.
- Тогда чешем в Первопрестольную.
Мы спали, а летающая «водомерка» перенесла нас под самые стены Кремля.
- Ух, ты! – Диана задрала голову на башни и бойницы, стоя солнечным утром на плоскости крыла. – Эта крепость? Ей тыщи лет?
Я ковырялся в ящиках с тряпками, думая, во что же принарядить Электру, чтобы её прозрачность не бросалась в глаза.
Остановил Билли:
- Не надо суеты.
Виртуальный гений не терял времени на запястье моей возлюбленной - Электра вдруг возникла перед нами в первозданной красе.
- Ой, мамочка! – захлопала в ладоши, запрыгала Диана.
Виновницу внимания заинтересовала собственная тень. Она опустилась на корточки и осторожно погладила дюралевую поверхность крыла.
Дочь сменила меня в гардеробных изысканиях. А я с удовольствием любовался совершенными чертами, облекшими телесность. Будто слеп был и вдруг прозрел, и увидел, что любовь моя - красавица. Отступила горечь, копившаяся последние месяцы. Жизнь снова обретала цвет и перспективу.
Мы прокатились по Москве на такси без водителя.
- Это красивейший город Земли и столица могущественнейшего государства с тысячелетней историей.
- Ну-ну, - похрюкивал Билли в моём сознании.
Да я привык и не обращал внимания.
Наш тихий старый дворик. Подъезд, площадка лестничная, стальная дверь…. Как открыть без ключа?
Билли:
- Пальчик приложи к кнопке звонка.
Приложил – трелей не услышал, а замок щёлкнул, открываясь. С волнением переступил родной порог.
- Вот мы и дома.
С Дашиных похорон здесь не был. Всё, как прежде – мебель, запахи, гитара на стене. Усадил дам за семейные альбомы с фотографиями и с удовольствием комментировал. Надумал угостить.
- Хотите квасу, настоящего московского кваску?
За углом раньше торговали из жёлтой бочки на разлив. Подхватил бидончик и вниз. Во дворе встретил измождённую седую женщину в очках. Что-то знакомое. Жанка? Или не Жанка?
- Жанка?
- Жанна Викторовна, - женщина приподняла очки, вглядываясь. – Алекс? Ну, точно, Гладышев. Какими судьбами?
- Да вот….
- Насовсем? Женат? Вдовствуешь? Помнишь - обещал.
- Не помню, женат.
- Сволочь, - прозвучало добродушно.
- Я за квасом.
- За каким квасом? Ты с луны свалился или в детство впал?
- Нет бочки?
- Принесу я тебе квас – приглашай в гости.
- Приглашаю.
Мы стояли, переминаясь, подыскивая тему разговора.
- А двор почти не изменился, - сказал я. – Коробка хоккейная цела, в беседке старики с шахматами.

- Узнаёшь кого? Сорока, - окликнула Жанна Викторовна шахматистов. – Алекс Гладышев вернулся.
Лысый мужичонка отмахнулся – не мешай. Оптимизаторы лежали на столе – игра была честной и азартной.
- Сорока? – удивился я. – Как изменился.
- Ты на себя давно заглядывал? Седой, как лунь….
Ах, ты, Жанка-катаржанка - я себя молодцом считаю, добрым молодцем.
Она позвонила в дверь минут через двадцать после моего возвращения. Принесла домашний квас, затараторила с порога.
- Моя жена и дочь, - представил гостей.
Жанка увидела и прикусила язык. Поставив банку с квасом, засобиралась обратно. В дверях ядовито прошипела:
- Ты, Гладышев, хрен, когда помрёшь.
Я за разъяснениями:
- Билли, что происходит? Они состарились и скоро умрут?
- Да Бог с тобой - это образы. Так им удобней существовать в выбранной среде. Дворовый авторитет Сорока теперь его общественное мнение – ну, как тут без лысины с очками. Жанна Викторовна отыскала сына в Африке, многодетного многожёнца, и теперь ворчливая бабушка.
Почти с испугом:
- И я такой же?
- Седые волосы, обветренное лицо – ты воплащение мудрости и мужества.
- А ты – придворного льстеца.
Диана разместилась в Настиной комнате, а мы…. Когда-то она была нашей с Дашей спальней, теперь Электра отдыхает на моей руке.
- Тебе нравится квартира?
Она трётся щекой о трицепс.
- Поселимся здесь? Будем ходить в театры, музеи, гулять по Москве, любоваться её ночными огнями и любить друг друга.
- Согласна, - шепчет Электра.
Она учится говорить. И голос её напоминает Дашин. Я вдруг подумал, что только с моей венчанной женой был по-настоящему счастлив. Теперь это чувство возвращается.
В углу что-то шевельнулось. Мне показалось, Даша сидит в кресле. С печалью смотрит на нас, а на губах усталая улыбка.
- Милая?
- Ты счастлив?
- Кажется, да.
- Можно я с вами прилягу?
Вместо ответа откинул руку на подушку, предлагая примостить голову. Почувствовав на ней тяжесть, потянулся к Дашиным губам.
- Ты спи, спи, - шепнули они.
И я уснул….
Гостей столицы надо развлекать. На весь месяц составил план культурных мероприятий. Походы в театры, на выставки, по историческим местам. Вылазки в злачные места. Набеги на…. чёрт знает, как они теперь называются…. там, где придумывают и демонстрируют стильные одежды.
Музеи влекли Диану, Электра там грустила.
- Что не так? – спрашиваю.
- Были люди, а теперь останки.
- Память, - поправил я.
- О нашем народе не останется памяти на Земле.
- У вас ещё всё впереди.
Электра подолгу и с удовольствием плескалась в ванной.
- Билли, у неё есть контакт с островитянами?

- Откуда – бытовая вода циркулирует по замкнутому кругу.
Однажды она подставила руки струям фонтана и огорчилась.
- Что не так?
- Это не настоящая вода. Свози нас на реку.
- Обязательно, но сейчас надо ехать на премьеру в МХАТ.
Билли:
- Чего боишься?
- Остаться с лягушачьей кожей.
- Вернёшься за царевнами в Кощеево царство.
- Как бы сам не нагрянул, ни к ночи будь помянут.
На исходе месячного пребывания в Первопрестольной Электра однажды не поднялась с кровати.
- Билли?!
- Хитрит.
Я к ней:
- Что случилось, дорогая?
- Мне нужна природная вода.
Отнекиваться и противиться, не было смысла.
- Едем.
И привёз их на Патриарши пруды. Электра, как была в золотистых босоножках и белых брючках, так и пошла по ступеням вниз. Вот она уже по колена в воде. Оглянулась – в глазах растерянность и тревога.
- Что не так?
- На Острове никого нет.
- Они здесь? – повертел головой, подозрительно озирая прохожих и отдыхающих на лавочках.
- Их нет нигде. Что-то случилось.
И Диане:
- Ты чувствуешь?
Дочь следом за ней шагнула по гранитным ступеням.
- Нет! – я подумал, что может произойти в следующее мгновение – они растворятся в воде и со скоростью света перенесутся на ту сторону Земли, оставив меня на гранитном парапете. А на острове неизвестно, что случилось.
Сбежал в воду и схватил их за руки.
- Летим вместе и немедленно. Не бросайте меня здесь.
И Билли:
- Гони сюда крылатую лодку.
Скучающий москвич облокотился на чугунные перила:
- Эй, тундра, если хотите по воде гулять, снимите обувь.
…. Гидросамолёт снизился на подлёте, коснулся воды в горловине лагуны, пересёк её, гася скорость, заскрипел прибрежным песком. Откинулся люк-трап. Мы ступили на Коралловый остров.
Ярилось солнце в зените, вода лучилась от него. Шелестели пальмы кронами, бесились птицы в их сени. Всё было как всегда, но как-то по-иному - тревогой звенела округа. Это даже я почувствовал.
Электра замерла на полушаге.
- Никого нет. Пустота.
- Может быть…, - хотел сказать: «на той стороне острова», но Диана резко взмыла над головой и сбила с мысли. Как вихрь, полетела над побережьем, и одежды трепетали от встречного напора. Скрылась за пальмами, а потом…. Это была не электрическая лампочка – взрыв гранаты чуть не разнёс мне голову на куски.
- Здесь!!!
Мы не умели летать, как наша дочь. Мы бежали с Электрой, увязая в рыхлом песке. Бежали и гадали – что там обнаружила девочка?

Это были скелеты. Восемь человеческих скелетов лежали ровным рядом.
Два десятилетия назад Его Величество Случай свёл меня в колумбийской сельве с удивительным народом. Более полусотни прозрачных женщин и немногим меньше таких же мужчин беззаботно наслаждались своим совершенством, а тут я…. и цепь трагических событий, финал которых - останки последних мужчин под сенью огромной королевской пальмы.
- Рачки, - подумала Электра и довела до нас. – Песчаные рачки способны за считанные часы лишить тело мягких тканей.
- Но прежде кто-то или что-то лишил их жизни, - озвучил свою мысль.
- И они стали отражать свет, - подала голос Диана.
Островитянки держались. Не без помощи оптимизаторов, конечно, но слезам воли не давали. И воплям, и стенаниям.
А меня терзали угрызения – ведь это я заманил их на остров, а потом увёз женщин, и в момент нашего отсутствия разыгралась трагедия. Какая – предстоит выяснить.
- Билли, ты видишь то, что и я - какие соображения?
- Теряюсь в догадках - версий нет. Поищи следы, улики, доказательства.
- Женщинам ничто не угрожает? Укрыть их на время в гидросамолёте или отправить на Большую землю?
- Если уговоришь, хотя, думаю, излишне - они защищены так же, как и ты.
Обратился к дамам:
- Осмотрю окрестности – вы посидите здесь.
Телевизор раньше стоял на берегу, а теперь лежит, занесённый песком, на линии прибоя. Следы искать бесполезно – смыты приливами. Порыскал в ближайших кустах и ничего не обнаружил. В смысле, подозрительного. Расширил круг поисков.
Пару часов спустя.
- Билли, никаких следов, улик и доказательств.
- Плохо ищешь.
- Возможно, но предпочитаю думать, а не бегать. Давай присядем и подумаем.
- Давай присядь и подумаем.
Я присел на поверженную временем или стихией пальму.
- Что имеем? Восемь скелетов, которые были трупами, а ещё раньше живыми людьми. Может быть, эти останки не прозрачных? Какие-нибудь мореходы забрели, ну и….
- Исключено: женщины признали соплеменников.
- Хорошо, пусть будут они. Что тогда? Массовый суицид от тоски? От душевных терзаний? От осознания собственного полового бессилия?
- Слабенько. Прозрачные выглядели нормальными парнями с крепкими нервами.
- Может, вирус?
- Вдруг разом? Откуда?
- Вторжение? Зелёных чебуречков, например.
- Людей они похищали – были примеры. Но никогда не убивали.
- Однажды могли начать. В отместку - корабль у них похитили.
- Если нравится версия, пусть будет. Другие есть?
- Другие? Почему они лежат ровным рядом? Чья-то прихоть или последняя воля?
- Загадка. Разгадав её, поймём, что произошло здесь днями назад.
- Билли, ты мыслишь стандартно. Ведь есть свидетели. Оглянись! Они вокруг – вода, песок, пальмы, цветы на кустах. Немые свидетели преступления. Сумей прочитать их показания, и мы будем знать виновника.
- Это хорошая мысль – научить пальмы говорить, цветы общаться, песок и воду песни петь.
- Смейся, смейся…. А фотографическая память? Ты никогда не слышал о свойствах предметов – живых и неживых – заносить в память всё увиденное и услышанное?
- Слышать-то слышал, но как подобраться к этой информации?

- Оптимизатором.
- Речь оптимиста. Потребуется наисложнейшая аппаратура, которую ещё нужно сотворить.
- Работы на месяцы? Билли, ты сам мне рассказывал о проводах, которые чуть не заслонили солнечный свет.
- Должны быть объективные предпосылки, чтобы однажды количество превратилось в качество.
- И ты уверен, что их ещё нет? Тогда, крайнее средство – мозговой штурм проблемы. Кинь клич по Земле.
- Попроси «добро» у Хранителя.
Через несколько мгновений зазвучал во мне Любин голос.
- Слушаю тебя, Гладышев.
- У меня проблемы.
- Выкладывай.
- Я на острове Буяне среди моря-океана – помнишь, говорил.
- Где дочь твоя крылатая живёт?
- Помнишь. И здесь её соплеменники жили, а потом умерли все разом и непонятно от чего. Мы вернулись, а тут….
- Трупы?
- Скелеты.
- Нужны криминалисты?
- Я, конечно, не профессионал, но никаких следов присутствия посторонних на острове не обнаружил. Никаких признаков причин трагедии.
- Что хочешь от меня?
- Разрешение на мозговой штурм проблемы.
- Я хотела бы взглянуть на место трагедии.
- Ты не дослушала. Есть молчаливые свидетели - я говорю о деревьях и травах, о воде и песке, чайках и бакланах. Как научиться общаться с живой и неживой природой – вопрос для Всемирного Разума.
- Ты против моего присутствия на острове?
- Дашу во сне недавно видел – она одобрила мой выбор.
- Гладышев, бабник мой ненаглядный, за кого боишься?
- Прилетай, я познакомлю тебя с дочерью – она чудо….
Вернулся на берег и поделился новостью – к нам летит Главный Хранитель Всемирного Разума. Ликования не последовало. Дамы скорбели – ушли из жизни последние мужчины их незаурядного рода. Всё остальное – найдут ли убийц? накажут? – было второстепенным. У меня не было слов утешения. Да и нужны ли они? Свои мысли одолевали.
Боялся ли я встречи с Любой? Положа руку на сердце – да. Она могла, взглянув на Электру, прищурить глазки, надуть губки и процедить: «И вот на эту ты меня променял? Эх, Гладышев, Гладышев….». Но она этого не скажет, потому что светоотражающая Электра само совершенство женской красоты. Потому что твёрдо решил – хватит блукать по свету, пора остепениться, осесть и жить спокойно с любимой женщиной. Для осёдлой жизни очень подходила московская квартира, некогда подаренная маме её отцом генералом. А любимой женщиной будет Электра. Любаше останется то, что она больше всего желает – хранить Мировой Разум. Жестоко? А что делать? Не принимала душа Любин вариант коммунальной семьи. Теперь ждал и страшился визита на остров моей законной половины.
Люба прилетела одна, а я почему-то ожидал с ней своры криминалистов. Её, похожий на тарелку инопланетян, летательный аппарат вдруг пал с небес, завис на мгновение и плавно опустился на песок пляжа. Эффектно.
Точно так же появилась Люба. Спустилась по люк-трапу. Одним взглядом оценила обстановку и стёрла с лица ослепительную улыбку. Подставила мне щёку. Пожала руку Электре, стрельнув по ней быстрым взглядом чёрных глаз. Осмотром Дианы осталась довольна. Задержала её пальчики в своей ладони, пригладила роскошные девичьи волосы:
- Какая прелесть!

- Это произошло здесь? – Люба обошла строй вытянувшихся на песке скелетов. – Их ни откуда не могли перенести?
- Следов не обнаружил.
- И этот исполин всё видел? – Любовь Александровна подошла к королевской пальме, пошлёпала ладонью почти бетонный ствол. – Всё видел и молчит? Не хорошо. Может, плохо спрашивали?
Куражится Главный Хранитель Всемирного Разума. Никогда не подозревал жену в театральных потугах.
Кажется, и она поняла, что переигрывает. Сменила тон.
- Будем совещаться.
Присела на песок, указала место напротив.
- Расскажи, Алексей Владимирович, свою задумку.
- Если говорить конкретно об этой пальме – она такой же организм, как мы с тобой. Конечно, более низкого уровня.
Сказал и поправился.
– В чём-то. Но все основные функции жизнедеятельности ей присущи. У неё нет наших ушей, но она слышит.
Тронул себя за мочку.
Люба подхватила:
- Нет глаз, но видит. Нет носа, но чихает – будь здоров.
- Твоя ирония от неспособности понять или принять?
- Не зарывайся, Гладышев. Ты меня о помощи просишь или я тебя?
- И ты способна сейчас встать и улететь?
Наши взгляды скрестились – сталь звякнула о сталь.
- Хорошо, - сказала Люба после продолжительной паузы. – Что ты хочешь?
- Интересующую информацию от этой тропической красавицы можно получить двумя путями. Проникнув в её память волюнтаристически, то есть, с помощью приборов. Или гуманно – найдя контакт с её душой.
- Бред.
- И тем не менее.
- Тогда я сторонница волюнтаризма.
- Очень жаль….
На этом совещание было исчерпано. Мы поднялись весьма недовольные друг другом. Люба уединилась на летательном аппарате до самого вечера. Думаю, советовалась с Распорядителями.
Я успокаивал прекрасных аборигенок.
- Что происходит? – печалилась Электра.
- Она поможет? – дула губки Диана. – Зачем тогда прилетела?
Перед закатом Люба прислала весточку:
- Зайди.
На её личном летательном аппарате кроме пульта управления, совмещённого с рабочим кабинетом, присутствовала уютная спаленка.
- Ты знаешь, не готова к оргиям. Останешься у меня? – голос призывный, воркующий, голос горлицы из гнезда.
Это месть - сразу сообразил. Мне за мои измены. Электре за её красоту. Диане за то, что она есть…. Подумал, как подло, и остался.
- Этот аппарат сделан по принципу UFO, у него есть антигравитационное поле. Хочешь, займёмся любовью в невесомости?
Нет, такого повидла мне не надо. И не снял с руки оптимизатор. Даже помолился – Билли, помоги.

…. Звучала органная музыка. Люба рисовала пальчиком круги на моей груди. Я подумал – время.
- Ну, и что вы решили на Совете Распорядителей?
- Чш-ш-ш! – жена прикрыла мой рот ладонью. – Все дела, все разговоры завтра. Просто лежи и слушай.
- Билли, - обратился к помощнику. – Мне нужна эта ночь. Все должны спать.
Вскоре Любино дыхание оповестило, что в тарелке бодрствую один.
На песчаном бреге спали Электра с дочкой. Полная луна отражалась в лагуне. В её серебристом свете белели скелеты некогда прозрачных людей.
- Ты собираешься исполнить то, что задумал?
- Да, Билли. Я хочу, чтоб моя душа нашла контакт с душой королевской пальмы. Поможешь?
- Ты в своём уме?
- Пока да, и теле своём. Не дрейфь, вспомни, какие дела уже творил. Костя умудрился спасти себя в оптимизаторе. Ты помог создать прибор для перемещения душ. Не спорь, именно душ. А сознание – это производная души и тела. Собственно, что такое душа? Искра Божья в бренном теле. Моя в моём, и у этой пальмы точно такая же. Но с телом повезло меньше – корни в земле и никакой мобильности. Все религии мира учат: душа бессмертна – конечен срок у оболочки. Может, этот исполин был когда-то римским гладиатором – мы с ним поладим. Найдём к нему подход, и он нам всё расскажет. Ну же, Билли, смелее….
- Лопни мои драйвера, если я что-нибудь понимаю в твоей затее.
- Ты, как никто, знаешь все извилины моих мозгов, лабиринты кровеносной системы, закоулки потрохов – где там прячется Искра Божья? – подтолкни на выход.
- Окстись, Создатель, ты в своём уме?
- Тогда не мешай. Заткнись и помалкивай.
Сел, прислонившись спиной к стволу пальмы. Откинул голову, чувствуя затылком твёрдость и прохладу бетона.
- Отключи сознание – не место функции рядом с её производной.
Засыпая, молил: очнись, душа бессмертная!
…. Юркий муравьишка засеменил вверх по вспененной и остывшей пемзе ствола. Где-то должен быть вход во внутренние покои. Может, здесь? Трещина в стволе. Какие-то проходы, каналы – их тут целый лабиринт. Должно быть, древесные волокна. Или вход в светлицу пальмовой души? Рискнём.
Бег, нескончаемый бег в каком-то непонятном бескрайнем тоннеле - ни окошечка, ни ответвления. Не в этих ли тесных коридорах заблудились души прозрачных людей? Хотя, сдаётся, не такие они глупцы. А вот тебе, приятель, отсюда возможно и не выбраться. Как огромен внутренний мир обыкновенной пальмы! Просто необъятен. И бег нескончаем – ни временем, ни пространством не измерим. Сколько уже минуло с начала путешествия – день? год? столетие? Есть ли конец у этого тоннеля? Начало, кажется, было.
Серые безоглядные стены, мрачные и сырые. Напоминают пищевод - сейчас каналом хлынет желудочный сок, и тебе каюк. Нет, об этом не стоит думать – страх плохой помощник в любом деле.
Зря сюда сунулся. Опрометчиво. Тоннель тесен и бесконечен - выхода нет. Движение (или его ощущение?) нескончаемо – результата не будет. Билли, как всегда прав.
С этим надо согласиться и попытаться отсюда выбраться. Но как, если в канале невозможно даже развернуться, а впереди бесконечность? Что предпринять? Только не бежать, не семенить членистыми отростками, а напрячь душу. Поставить вопрос ребром – или ты вырвешься отсюда, или на хрен такая нужна. Вот это верно! Люди силою ума горы ворочают, стихии укрощают. А ты…. Ну-ка, сердешная, напрягись…!
А-а-а! Лопни мои глаза, если я не разорву эти проклятые стены. А-а-а!