Шапшал непокоримый

---

11.03.04

Я ухожу. И больше не вернусь.
Не смею докучать тебе. Прости.
Я подавлю отчаянную грусть.
Я справлюсь. И... счастливого пути!

Пусть будет сон твой сладок и глубок,
Пусть тешит ощущенье правоты,
И ссор словесно-мелочный мирок
Слетит с твоей мудрейшей высоты.

Пусть всё вокруг тебя всегда молчит,
Не смея даже взглядом возразить,
И ворох незаслуженных обид
Не будет твою совесть тормошить.

Обидчивым с тобою быть нельзя.
Пускай, забыв стремления свои,
Покорно-бессловесные друзья
Предвосхищают все желания твои.

И только если, не дай Бог, когда-нибудь,
С тропы проторенной нечаянно свернешь,
Нашелся б тот, кто крикнет: "Ложный путь!
Шагни назад, иначе пропадешь!"

Перед выходом в населенку

Вышли по реке Каргы в поселок Мугур-Аксы. Все население высыпало нам навстречу. Узнали от местных, что неделю назад сюда прилетал вертолет кызыльской МЧС, чтобы забрать 5 человек из Санкт-Петербурга, пострадавших в лавине в верховьях Талайлыка (на перевале Северный Магистральный, 2А, хребта Цаган-Шибэту) в том районе, куда мы не пошли из-за пурги. Один участник погиб и четверо сильно травмированы.

Поскольку мы вышли не запланированным путем, то и нас уже потеряли наши железногорцы в поселке Шуй. Это напрягало. Да и мы не знали, где они. Ведь они ребята отчаянные – полезут на перевалы и в пургу. Вышли ли они с маршрута?


12.03.04

Утром сели в машину вповалку с рюкзаками и поехали в Кызыл. Пурга перемела дорогу, и наши ребята несколько раз выходили из машины, откапывали лавинной лопатой и выталкивали ее из сугробов. Ехали 12 часов. У Паши в гостях отмылись в ванной, натрескались до отвала городской пищи, и валялись до глубокой ночи у телевизора. Спать в городской квартире было непривычно жарко.


13.03.04

Ходили в этнографический музей, познакомились с историей Тувы. Гуляли по городу. Сфотографировались у стелы "Центр Азии". Но все происходило как-то безрадостно. Потому, что не знали – что там с железногорцами. Оля все причитала: "Они ведь такие отчаянные! Они ни за что не свернут, а полезут напролом в любую погоду!" Только бы все у них получилось...

Миша звонил в Абакан из Кызыла, чтобы предупредить водителя, который должен был встретить и нас, и железногорцев, что у нас все в порядке, и мы всего лишь только вышли аварийным вариантом. Чтобы за нас не волновались. Но водителя не было дома, а его жена, как потом выяснилось, не передала такую важную для всех нас информацию. Да и водитель, как оказалось потом, сменился. Поэтому группа Анатолия Семилета не знала, что с нами. Они могли предположить, что мы вышли по реке Каргы. Но то, что мы не дали никакой весточки о себе через водителя – этого они не могли допустить. И, конечно же, их, как и нас терзали мрачные предчувствия. Тем более что и они уже знали о трагедии с питерцами.

В 21.00 сели в автобус Кызыл – Абакан и в путь.

Ночь была короткой и мучительной. Не оттого, что неудобно было спать сидя, и все время затекали то ноги, то спина, то еще что-нибудь, а оттого, что все кончилось. И не вернется уже никогда.

На перевале опять была пурга, ставшая уже такой привычной, и почему-то очень хотелось, чтобы автобус не смог проехать, и мы не попали в Абакан. Хотелось "оттянуть неизбежность конца".

Эта лунная зимняя ночь
Мне в пути нашептала тревогу.
Захотелось метелям помочь
Запуржить, засугробить дорогу,

Чтоб не ехать, не думать, не знать,
Опоздать, разминуться, не встретить,
Ничего никому не сказать,
Никому ничего не ответить.

Не увидеть родного лица,
Не обнять чьи-то теплые плечи.
Оттянуть неизбежность конца,
И продлить долгожданность встречи.

На лету, на скаку, на бегу
Невозможно запомнить мгновенье.
Время, стой! Мы попали в пургу.
Как сомненья колышутся тени
Под луной на искристом снегу.


14.03.04

Но автобус пришел в Абакан раньше расписания на полтора часа.

Приятное и главное событие дня: на вокзале мы встретили железногорцев! Так получилось, что, зайдя в здание вокзала, мы увидели их первыми. Они сидели в креслах понурые, усталые, грязные. Они приехали сюда ночью. Черные от загара лица были мрачны, как на похоронах.

Олечка взвизгнула и понеслась навстречу! Ну а дальше – целовашки, обнимашки, и все такое... Наше шумное счастье разбудило спящий вокзал.

В последний день они пробивались по каньонам Шуя 40 км, чтобы успеть к автобусу и встретиться с нами. А нас не было. И водитель ничего не знал о нас. Поэтому они переживали, не зная, где мы, и что с нами. Как и мы переживали за них. С Пашей Пучковым теперь уже тоже все в порядке – он сейчас в Красноярске, в больнице. Игорек рассказывал нам потом, что когда их группа решала – кто будет возвращаться с Пашей домой, он предложил кинуть жребий. Но Костя Носов, самый плечистый и высокий из всех, вызвался сам: "С Пашей пойду я. Не спорьте. Продолжайте маршрут."

Они, наши отчаянные сибиряки, прошли все, что запланировали, и даже больше! Лавиноопасный перевал Узун-Хем, на который мы не сунулись, они обошли по скалам, хотя это было технически сложнее. Им страшно повезло! Ветер открыл летнюю тропу, а зимний вариант пути в этот раз был непроходим. Мы рады за них! Но, вместе с тем, ни разу ни у кого не возникло и тени сомнения, что мы приняли верное решение, повернув на аварийный вариант выхода. Идти "на авось" было чревато: сходами лавин, обморожениями, потерей ориентировки в пурге, травмами, потерей времени и невозможностью выйти с маршрута в срок... К тому же, Димка шел на короткой запасной лыже...

Игорек Балеев позже в поезде признался, что, будь у них в группе хотя бы одна женщина, они никогда бы не отважились на то, что совершили! Так! Значит, мы все-таки нужны иногда? Чтобы удерживать вас (не словами, а только лишь своим присутствием!), дорогие наши безумцы, от безрассудства?

Семилет и Васильев, не успев оправиться от внезапной радости, начали планировать походы на следующую зиму. После недолгих обсуждений остановились на хребте Ергаки в Западном Саяне. Через полтора часа наши поезда разъедутся в разные стороны и разнесут нас на 5000 км. Первыми уехали железногорцы с красноярцами. Потом иркутяне – Игорек Балеев, Оля и я. Москвичи оставались последними. Наверное, им было грустнее всего провожать всех и оставаться на Абаканском вокзале.



Особенность нашего похода была в том, что большинство участников вообще друг друга не знали, и познакомились в походе. И в таких условиях Михаил Васильев водит группы не в первый раз, а значит, это ему удается, судя по тому, что участники походов и спустя годы поддерживают с руководителем и друг с другом теплые отношения. Хотелось бы отметить, что чисто лыжный поход – это не совсем интересно. А вот с элементами гор, как было у нас, да еще с обвязками, страховкой – это как раз то, что надо!

После похода Миша настойчиво "расставляет все точки над i", проводя с группой анализ совершенного путешествия, где каждый обязан высказать свое мнение о походе, принятых в экстремальных ситуациях решениях, действиях того или иного участника, мерах руководителя, и т. д. Этим мы занимались в поселке Мугур-Аксы. Не скрою, были прямые слова для каждого и от всех. Не все согласились со всем высказанным. Но зато растаяло недопонимание, и каждый понял, какое звено он держал в сложной цепочке совместных дел и взаимоотношений.

Заканчивая, хочу процитировать еще раз Ю. Н. Федотова и И. Е. Востокова: "Cломите навязчивые мысли! В первую очередь, об окружающих, что они вам не доверяют... Сломите свои желания! Что хочется пройти интересный перевал, который слишком опасен сейчас, или на который уже не хватает времени... Для овладения своими желаниями, обузданиями их, требуется большая сила. Умейте перебороть себя... Будьте спокойны, взвешены и мудры в тех своих решениях, от которых зависит жизнь и здоровье ваших товарищей. Сломить свою манию – большая победа. Самая большая победа – это победа над собой!"