в Иркутске 13:43, Мар. 19    

Хроники Хамар-Дабана.

Автор:Игорь Кравчук(krravva)
Опубликовано:19.11.2010
Ключевые слова: Хамар-Дабан, Хан-Ула, Хара-Мурин, Лангутайский

Часть 12

Дюжина. Глава 4
Хан–Ула, открой личико!
Интересно, получится
на Хан-Улу сходить?
Пристреляться бы
нам по гольцам

Интересно, получится сегодня на Хан-Улу зайти, или нет? 15:00. Сбросились еще на одну очередную седловину. "Ну и ну..." – это про погодку. Она продолжается...

Ветер, ветер, ветерок...
Хошь услышать матерок?...
Растащи-ка на минутку
Шнягу эту с прибауткой...
Пристреляться бы нам по гольцам...
А? Вау! Услышали на небесах...
Дали быстро ветерок.
Не хотят наш матерок!...
Дунули и растащили.
Спасибо, родные! Е-мое! Смотрите... Мы же почти под Хан–Улой! В последнем седле. Дошли.

— Давайте обед делать. Есть хочу.

— Дождь. Холодно. Может, пойдем, а? Сейчас как растележимся – точно час-полтора уйдет!

— Нет. Встаем. Чаек хотя бы забабашим. Да и передохнуть надо. Вон и кедрина неплохая рядом. Крона хоть и небольшая, а все дождя поменьше сыпет. Да и дров там хватает.

Вот это жизнь!

Быстро за
водой на ручей
Лешего с Бабой Ягой
здесь не хватает
Выходим на
озеро Галичье
Колдовской лес

Встали под кедром. Кедрина действительно не плохая. Но и не хорошая. Но что делать-то, выбора все равно у нас нет. Разводим быстрый костер. Быстро за водой вниз на ручей. Довольно скоро закипает вода в котле. Забодяживание чая – наши скупые движенья доведены уже до автоматизма. Перекус! Во, жизнь: насквозь мокрый, возле костерка, неизвестно где! С одной стороны жарит неимоверно, с другой – вода привычно прокладывает свои юркие холодные дорожки, сверху все это хозяйство дождик поливает – кедрина-то, слишком куцеватая оказалась. Да и откуда на перевале мощный кедр вырастет? Что есть, то есть. Надо есть! Быстро перекусили и на подъем. Топ-топ. И еще раз топ. И в таком ритме – много раз топ. Что-то горелых стволов под ногами много попадаться стало. Поднял взгляд. Вот это да... Колдовской лес... Даже про дождь забыл. Действительно, колдовской... Да и в облаке весь парит... Лешего с Бабой-Ягой здесь явно не хватает... А хватает и треплет нас ветер за промокшие накидки. И наши силуэты живописными пятнами размытых мазков неплохо разбавляют собой акварельную Хан-Улинскую палитру!... Эх, по литру бы сейчас! Или по 0,5 хотя бы. Точно бы не помешало... Во всяком случае – мне. Примерно с полчаса подъема и выходим на озеро Галичье. Тишина... Все Галки куда-то запропастились... Гали какой-нибудь тоже не видно. И галька под ногами отсутствует! Но по карте оно – Галичье!

Давай пойдем,
как Балаха сказал
Семь бед –
один ответ

— Давай вверх поднимемся, сразу же по ребру. Так нормально будет, – предложил Балаха.

— Нет, мне кажется, через озеро и по водопаду. Там подъем логичнее.

— Слушай, давай пойдем, как Балаха сказал! А? Какая разница, собственно? Небольшая? Ну и пошли... Еще час-два назад, у нас были более минорные мысли – сквозануть в такую видимость мимо Хан-Улы и свалить в зону леса на Барун-Юнкуцук. Но, теперь, шалишь парниша! Только через Хан-Улу! Ну и что, что груженые?! Дамочка-то наша, сегодня оказалась капризной... Вся закуталась облаками и рыдает потоками дождя... Понимает неизбежность соединения! Эй! Хан-Ула, открой личико! А? Нет, видишь, продолжает вредничать... Ну, да и ладно... Ну, а наше-то дело какое? Конечно, дело у нас сейчас одно: Семь бед – один ответ! Прошли упорную крутизну первоначального подъема, и, пошел более пологий подъем. Ни черта тут не видать... Можно только в склон!

— Игорь, высота-то какая?, – на такой прямой вопрос необходимо совершить прямое действие – вытащить альтиметр. Не хочется правда, и руки замерзли, да что делать? Вытащил. Высота – 2364 метра.

Поле облаков
в горе

— Еще семь метров набора высоты до пика показывает. А кругом – горное поле в облаке. Или поле облаков в горе? То-то я и вижу, что в горе... Мелкоморосильный плач с неба... Да... что-то эта картинка не похожа на пик. Давление опять видимо скакануло (у альтиметра!).

— Да она и есть такая, не явно выраженная. Можем и проскочить пикуху-то по такой погоде.

— Ну, нет. По-любому найдем, если столько времени сюда выцарапывались!

Бредем туда. Бредем сюда, всматриваясь в непрекращающуюся сплошную какофонию дождя. Вторые сутки одно по одному. Но, я же знаю! Там, за тучами есть солнце! И Оно теплое-претеплое! И яркое! Оно есть! (Захотелось опять есть, но не солнце...) Кажется, мы уже прошли вершину.

— А-а-а! Вот она-а-а!

— Ура-а!

— Невыразительно, все это, господа. Но, действительно дошли! Смею Вас заверить...

Хан-Ула

Не знаю, как все это выглядит в действительности, при солнечном освещении. Может, и достаточно оптимистично. Ну, а сейчас восприятие сего места достаточно печальное: невысокий ржавый триангулятор, под ним какая-то, невесть откуда взявшаяся, бетонная глыба, заваленная камнями, рваные потасканные штаны поверх брошены...

— Ну, есть Бог, или нет? Так ничего, что ли и не увидим, что ли, когда уходить будем? Зашли ведь все-таки сюда... Посмотреть бы вокруг...

Что... Что это такое? Легкое дуновение ветра... Повеяло теплом... Светом... Еще дуновение... И... О-ба-на! В доли секунды тучи нехотя разошлись, недовольно клубясь в разные стороны... В просветах солнце блеснуло снопами повеселевших сполохов...

— Бог е-е-с-ть! Что-о ли-и?! Посмотрите-е все вокруг!

Подтверждение
существования
божественной силы
Вековые
кедры для
ночной просушки

Тучи разошлись только на краткое время – для подтверждения существования божественной силы. Через пару минут опять вокруг нас косо заморосила нечистая сила. Сбрасываемся вниз, на Барун-Юнкуцук, вернее, на один из его безымянных притоков.

Ничего так себе спуск! Достаточно крутоватый. Не хотел бы я здесь подниматься. Хотя, дело вкуса, конечно. (Если, конечно, солнышко светит ненавязчиво... Времени навалом... Да и в обществе прекрасной дамы... Да еще и сытый... И твой куль тащит какой-нибудь "пацак"... То тогда – Ого-го!) Когда, наконец-то начнется зона леса и мы увидим наш натуральный природный полог для переодевания в виде исполинской кроны реликтового кедра? А рядом вода в трех шагах! Сучья-дрова в радиусе не более пяти шагов! (С половиной желательно, не более...) Скоро – скоро... Судя по карте... Пока лишь путь пересекают звериные тропы, пытающиеся обманным траверсом увести нас в соседний водораздел... Но мы уже начеку (чек об этом кстати и не подозревает!) и нацелены на ночевку... Оба-на! Есть пятак для палатки! И вода с дровами! И вековые кедры для ночной просушки наших проквашенных носков на пятаке вырастили! Встаем! Из далекого-далека донеслось размеренное кукование кукушки.

— Кукушка, кукушка. Сколько дней еще дождь будет? А?, – сиплый звук человеческой глотки нарушает изначальное совершенство окружающего пространства. И моментальная тишина... Кукушка замерла в недоумении, приходя в себя, после хрипоты донесшегося до нее голоса.

— Вишь, молчит. То-то и оно! Завтра дождя не будет. Точно Вам говорю. Народная примета!Х-хы...

Палатка – костер – варка – подсушка – самогоновка: "Будь здрава, Хан-Ула!" Получилось... Прошли! Ночь... Наверное, 2:00 ночи. Палатка устало обмякла на моховой подушке между кедрами... Все спят. Подвешенный альтиметр добросовестно показывает температуру, которая никому сейчас не нужна. Укутанные в спальники, приглушающие сонное дыхание, мы неосознанно плывем по реке времени, оставаясь неподвижными в окружающем нас пространстве к утреннему подъему... Да и ворочаемся в этом окружающем пространстве спальников...

Барун-Юнкуцук

Одна стрелка. Следующая... По заболоченному полю тихо журчит речушка. Или это большой ручей? Не важно. Воды по щиколотку, не более. Рыба есть здесь, или нет?

— Вон ямка, вроде небольшая, может там покидать?

Буц! Есть рыбка!

— Да, ну... Какая здесь рыба?... – тем, не менее – сбрасываем кули. Серега расчехляет свой спиннинг – инструмент для умервщления чешуепокрытых и жабродышащих, и заброс... Буц! Есть рыбка. Буц! Вторая... Буц! Третья... Буц! Опять рыбка! Или рубка? (с рыбой) Ушла... Каналья! Небольшие, грамм по 200-300, но вполне съедобные. С интересом наблюдаем процесс вытягивания холоднокровных в такой смертельный для них сухопутный мир... Когда рыба кончится в этой ямке и он пойдет к следующей? Во-о-н их сколько еще... Ямок этих. Пора на обед вставать. Прошло минут десять...

— Ну что, хватит уже? Килограмма три точно вытащил.

— Хватит-хватит. Несколько штук подсолим, а остальное на уху. Лук-то остался у кого?

— Да. Есть.

Забадяжили котелок
с курильским чаем
и ухой
Остановка:
Живые и Мертвые

Забодяжили котелок с курильским чаем. Да и другой котелок – с рыбкой. Солнце пригревает, а на Хан-Уле, судя по-всему, опять поливает. Но не сильно.

— Вкусно?... Вкусная рыбка-то?...

— Вкусно-вкусно. С голодухи – все вкусно! Даже головы... (Но ведь все горники знают, что лучшая рыба – это колбаса!) Да нет, колбаса-то на потом, на вечер. И так все наелись до отвала (в смысле – отвалились на пяток минут в траву), даже Балаха, который рыбу-то не ест! Да-а-а... Легендарная сегодня рыбалочка получилась: один заброс – одна рыбка, а если вытащил пустой крючок, значит – сорвалась... Я такое увидел в первый раз.

Лангутайские ворота
Остатки Игумновского
тракта

На подходе к Лангутайским Воротам (перевал) обнаружили остатки еще одного, старинного тракта через Хамар-Дабан – Игумновского.

"...Мой тарантас скатили на пристань... Собственный экипаж избавлял от перегрузки на станциях, где меняли только лошадей... из Мысовой в Кяхту на границе Монголии ведет прямая дорога, так называемый купеческий тракт, через Хамар-Дабан. Его проложили на свои средства кяхтинские купцы, чтобы сократить путь для доставки чая, направляющегося с границы Монголии гужем через Сибирь в Россию... Дорога шла вверх, по узкой долине реки Мысовой вглубь Хамар-Дабана... Дорога часто переходила с одного берега на другой. Затем длинный подъем к перевалу, пролегавший извилинами по склону долины... Подкатили к уединенной станции в лесу, Мишихе. Станционный писарь предложил заказать самоварчик. На длинном подъеме я продрог и перспектива горячего чая привлекала. Молодая хозяйка быстро подала кипящий самовар, опрятную посуду, предложила даже свежие шаньги-булочки, смазанные сметаной перед посадкой в печь. Она жаловалась на скучную жизнь на одинокой станции; она с мужем, четыре ямщика-бурята без семей и караульный – вот и все население. Лето – короткое, зима – длинная, снежная, с сильными ветрами..." (В.А.Обручев "От Кяхты до Кульджи" )

В докладе А.В.Львова в 1909 году было рассказано о произведенной в этих местах экспедиции по изысканию железнодорожного пути "Мысовая-Кяхта". На этом пути встречается хребет Хамар-Дабан, считающийся непреодолимым препятствием для путей сообщения. Найденный экспедицией перевал позволяет провести рельсовый путь через Хамар-Дабан. (А.К.Чернигов "Иркутские повествования 1661-1917г." Э-эх! А построить-то железку – и не сподобились! А может это и к лучшему...

Вечереет. Становимся на бивуак примерно посередине, на горке между перевалом Нухен и Лангутайскими Воротами. Какую-то, прямо базовую стоянку здесь наблюдаем... Закатные облака, клубясь, проносятся над нашими головами – нужно делать фотосессию!

Эхо бродит
за распадком
Ягельные
поляны
Синеют
на склоне
Лангутайские
Ворота
Последний
перевал

Эхо бродит за распадком
Припозднившись, у ручья
Разноцветная палатка
Прикорнула у костра

Месяц кутается зябко
Шалью звездных облаков
Пробирается украдкой
Дым – меж елей и берез

Котелок – в нем чаю кружка
Зачерпнула вкус тайги
Горы спят – тропа в подушку
Мха, забралась у воды...

— Серега, дай фотик – закат зашибись!

— Возьми сам в куле.

Я пошарил у него в рюкзаке, но кофра с фотоаппаратом не обнаружил.

— Слушай, нет его сверху. Ты его вниз, что ли положил?

— Как нет?

Вытряхивает куль. Фотоаппарата нет... Немая сцена... Где он?! Где-где? На Хан-Уле!

Да нет, на недавнем обеде уху им фоткали. А потом? Дальше никто не помнит... Ничего себе... Туда-обратно – 6 часов точно будет.

Утро. Выход. Но не на Лангутай, а в обратную сторону, в поисках утраченного вчера фотика. Фотик-то, в принципе никому не жалко! Карта памяти нужна, там ведь все снимки! И реквием по второму справлять нет желания! Вышли все налегке, никто в лагере остаться не захотел. Этакая утренняя тренировочная пробежка в конце похода. Не дай бог его под Хан-Улой оставили на обеде! Полдня точно бегать туда-сюда будем. Туда пятнашку и обратно столько же... Через час хода налегке обнаруживаем мирно дремлющий фотик в своем уютном кофре прямо на моховом бордюре тропы! Ура! Нашли! Не так далеко он оказался. Ну и назад, до лагеря. Все. Утреннюю десяточку сбегали. Теперь точно на выход по Лангутаю. Расстояние только что-то далековато по карте будет. А так-то ничего – тропа ведь пошла.

Озеро на спуске

— Ну, что, может, удлиним поход и двинем на выход через пик Тальцинский?

— Ты что! У меня ноги уже не ходят!

— Еды у нас не осталось. (Доразгружались!) Только одна заварка. Да и в город пора уже – работать начинать, деньги зарабатывать. И так, сколько времени уже здесь шаримся? Давайте вниз, по Лангутаю!

Идем. Идем... И опять идем... Перекур. Балаха последнее время бежит первый, быстро и радикально обшаривая любое кострище в поисках бычка. У него позавчера закончилось курево. А кто там у нас курил фирменные гаитянские Кохиба, кайфуя последние два дня? Балаха! Мы, исподтишка, с интересом наблюдаем за ним. Потом, начинаем непроизвольно помогать, втягиваясь в новую игру – кто первый найдет обасик! Не находятся! Наконец, где-то Саня что-то находит. Это мокрое что-то как-то пытается курнуться. Не очень получается. Опять идем... Перекур... Все, хватит, встаем на обед! Обед-то обед. На варку что осталось? Два пакетика супчика-рыгаловского борща уцелело. Сварили и съели. Вот эта штука и называется рыгло! Очень точное определение! Средней паршивости химия, но выбирать не приходится + вездесущий салатик из свежей черемши + чай с одним кусочком сахара. Пару пиленых кусочков, правда, осталось на ужин. И опять: идем-идем-идем... Идем. Встаем на ночевку.

— Что варить-то будем? Ничего нет, говорите. А на салатик черемшу заготовили?

— Конечно!

— Ну, тогда делайте салатик, пока я палатку ставлю, а все листья потом мне отдайте, не выбрасывайте!

— Зачем?

— Зачем-зачем... Медвежий супчик на ужин будет!

— Это как?

— Как, как? Так! А как будет утром, по расписанию.


Медвежья похлебка

Медвежья похлебка
и чай по-Лангутайски

Ингридиенты: листья черемши (лучше со стеблями), вода, соль, костер ну и хорошее настроение.

Исполнение: черемшу покрошить по-медвежьи (не мелко, но и не крупно! лучше подходит для этого все-таки сочная черемша!), пожамкать и засыпать в кипящую воду в пропорции: 1/3 воды и 2/3 черемши. Тушим на медленном огне не менее 30 минут. Помешиваем – иногда, пробуем – всегда! Потом – соль. Ё-мое! У нас остатки приправы Maggi завалялись! Так это вообще шедевр высокой Cuisine будет! Приправу в варево! (Без соли, там ее и так достаточно) Тушим... Пробуем. И... voila! (франц.)!!! Высокая кухня – от Кузи! Ужин удался на пять звёзд! Однозначно. Балаха с сомнением покосился на поставленный перед ним котелок с пятизвездочным зеленоватым шрековским варевом. Бондареныч – с интересом. Ну, что, пробуем?

— Ну, не ожидал. Первый раз такое ем. А добавочка-то еще будет?

— Будет.

— Слушай, если черемша еще осталась, может на завтрак ее сварить?

— Потушить в смысле? Осталась. Давайте сделаем. Все равно утром кроме воды ничего не будет. А так, может, еще и позавтракаем.

Кстати, к этому блюду очень подходит в качестве дополнения:

Чай по-лангутайски

Ингридиенты: листья дикой черной смородины, черный листовой чай, знаменитый зеленый листовой грузинский чай N95 и листья+соцветия курильского чая + натуральная лангутайская вода.

Исполнение: Воду доводим до состояния "белый ключ" и завариваем. На этом, все, собственно. Сахар тут неуместен. Да его собственно и нет (сахара). Пробуем? М-м-м!

"... В Россию чай пришел из Азии совершенно самостоятельно, независимо от Западной Европы, через Сибирь. Еще в 1567 году побывавшие в Китае казачьи атаманы Петров и Ялышев описали неизвестный на Руси диковинный китайский напиток – чай, который был к этому времени уже распространен в Юго-Восточной Сибири и Средней Азии. Но только столетие спустя, в 1638 году, т.е. значительно раньше, чем в Англии, чай появился при царском дворе. Его привез посол Василий Старков, как подарок одного из западномонгольских ханов, который буквально навязал русскому дипломату в обмен на соболей довольно значительный запас чая – 64 килограмма. Новый напиток при дворе понравился и стал предметом ввоза в Москву..."

"... Чай, когда-то перевозимый из Китая через Монголию в Россию на верблюдах и лошадях, достигал потребителя иногда спустя годы после изготовления, но от этого он не только не становился хуже, но, и наоборот приобретал такое высокое качество, что ценился на мировом рынке значительно выше чаев, ввозимых в Европу морским путем. Этот "караванный чай" транспортировался в деревянных ящиках, сделанных из особо просушенной и лишенной запаха древесины (дерево альбиция), выложенных внутри оловянными листами, а снаружи покрытых плотным слоем водонепроницаемого лака. Сверх того ящики оклеивали вощеной бумагой, помещали в двойные бамбуковые плетенки, а затем обшивали кожами или шкурами (шерстью наружу) так, что места швов перекрывались дважды. Такая герметизация давала возможность чаю без всякого ущерба для его качества находиться в неблагоприятных условиях пути до 18 и более месяцев, не считая пребывания на чайных складах... Иногда в результате длительного и правильного хранения чай становится даже лучше прежнего, приобретает новый, еще более стойкий и выдержанный аромат... Он, подобно хорошему вину, приобретает утонченный аромат и особую крепость..." В.Похлебкин "История важнейших пищевых продуктов".

С утра – все идем и идем по тропе. Тропа – одно название. Вся в завалах и обходах, давно не чищенная. И облазах. И переступах. И поднырах под поваленные стволы. И перепрыгах по камням через протоки. Скорость? Какая у нас скорость передвижения? Скорости нет – есть переваливающееся из стороны в сторону направленное движение трех бродяг вниз по течению Лангутая. Балаха ее, уже потихоньку матерясь, сравнивает с Солзанской. А что? Действительно очень похоже! И никакой это не Игумновский тракт, а... О-па! Опять прижим. Еще прижим...

Поутру –
мокрый будешь

С утра солнышко выглянуло, для нашего взбодрения. Взбодрились. Выполнив свою задачу – солнышко моментально скрылось. Поутру, в летний сезон на Хамар-Дабане и без всякого дождика, по-любому, мокрый будешь. А если и не мокрый, то очень мокрый! Очень... Как выразить словами это состояние? Да вот так – Дасистфантастиш!

— Ну, кто первым желает? – риторический вопрос Бондареныча повис, покачиваясь, в воздухе. Я с Балахой начинаю усиленно рассматривать какие-то мелкие ростки на тропе, не привлекая к себе ответом внимания...

— Понятно... – Серега одевает накидку, – Вперед!

Тот, кто идет первым по тропе – собирает всю воду на себя с травы и веток. Кто бродил по Хамар-Дабану меня поймет... Снизу и сбоку все давно промокло. Неужели? А сверху? Сухо? Ну, так нате вам небольшой, но нудный дождик! Пошел дождь... Теперь нормально? Нормально. Хамар-Дабан, узнаю тебя, старина... Теперь насквозь, как обычно. Коченеющими руками натягиваем на себя флиски-накидки-одежды и переставляем коченеющие ноги. Что-то ширкнуло из под моих ног и, обдирая кору ствола, заскочило на близстоящую кедрину! Что за черт! О-о-о! Точно маленький и мохнатый чертяка–соболь! Черный. Красивый. Злыми колючими глазками в упор рассматривает меня. (Хорошо, что не на меня заскочил!) Сиганул в траву... Только его и видели. На очередном привале в очередной раз выжимаются стельки обуви (и в ботах, и в сапогах). У Балахи еще в середине похода начали отваливаться подошвы на хваленой и дорогой "Scarpa"

— Чего-то, и стельки у этой скарпы какие-то странные? – недоумевает Балаха.

— Да-а... При таком конском ценнике, могли бы и получше чего-нибуть забабахать.

Фото для него
Фото для себя
Фото для тебя

Опять практически не отдыхаем – холодно. Серега пару раз попытался на ямах (речных, конечно! А вы про какие подумали?) спиннинг побросать. Дохлое дело! (В смысле – рыба здесь давно сдохла). Ни одной поклевки. Прожорливое, видимо, здесь местное население, однако. Зато бормышей теперь здесь – видимо-невидимо. Еще немного, еще чуть-чуть... О-о! ЛЭПка! Где-то высоко над головами потрескивают от напряжения стальные мышцы туго натянутых проводов. Скоро – жилуха. Наконец, людей впервые увидим через призму дюжины походных дней, отданных хребтам Хамар-Дабана. Осталось до выхода всего-то пару тысяч шагов... Скоро трасса и наш скорый перекус на травянистой скатерти-поляне у Муринского моста, под шуршание проносящихся мимо равнодушных машин. Ну, а далее – фотки для истории. О, прошу прощения. Фото – для себя! И для тебя тоже... Да и для него... Плеснем по глотку вскипающего шампанского на дно прокопченных железных кружек-бокалов и дружно сдвинем их... Оглянувшись еще раз на синеющий за нашими спинами хребет... Ну, что? Вышли, бродяги?...

Скоро, очень скоро, мы опять вернемся сюда. Но это будет уже совсем другая история...

Некоторые итоги похода

На все про все ушло 12 дней (из них 1,5 – дневки) маршрут Слюдянка – Чертовы Ворота – Босан – Маргасан – Тумбусун-Дулга – озеро Звериное (пик Крест) – Патовое озеро – Ретранслятор – Хан-Ула – Барун-Юнкуцук – Лангутайские Ворота – Мурино


Подзарядка аккумулятора фотоаппарата: можно спокойно отказаться от умственных терзаний на тему солнечных батарей. Пробное решение подзарядки аккумулятора от пальчиковых батареек дало положительный результат. Комплекта из 6 штук батареек хватает на 3 полных зарядки одного аккумулятора.


Карта: экспериментальное решение – печать генштабовской карты-километровки на тонком каландре с применением технологии УФ-чернил, стойкой к выгоранию на солнце (можно использовать как флаг, портянку или бандану). Получилось! Плюсы: не боится воды и ветра, подходит и в качестве скатерти. Минусы: качество печати все же похуже, чем на бумаге, но терпимое.


Спецжилет для фотика: в дальнем походе при применении тяжелого фотоаппарата возникает проблема его быстрого доступа. Любой кофр все равно мешает движению и создает дискомфорт. Все время доставать – надоедает! Решение: клапан от рюкзака выполнен вшитым в сетчатый жилет-разгрузку с боковыми затяжками (по типу военной "афганки"), что позволяет фиксировать фотоаппарат достаточно жестко на груди в зоне быстрого доступа. Все проблемы решились. Плюсы: можно дополнительно использовать, как легкий штурмовой рюкзак на восхождение. Минусы: в жару в нем еще жарче и создает некоторые психологические неудобства при движении: не видно ног (своих конечно!).


Газ: Не нужен! В таком походе по гольцам, находящимся либо в зоне стланика, либо в шаговой доступности зоны леса можно спокойно отказаться от применения газовой горелки без ущерба для качества проведения данного мероприятия.


Сапоги – ботинки – кроссовки: все-таки это дело привычки или вкуса каждого. После этого похода для себя окончательно решил: в летний период только кроссовки и на сменку – тоже кроссовки!


Накидка от дождя: использование отдельной накидки на рюкзак и на себя. Минус: вода все же находит потайной путь внутрь рюкзака. Все-таки, несмотря на некоторое неудобство одевания/раздевания, я за одну общую накидку.


Питание: 600 грамм на человека в сутки – достаточно разумное количество для длительного похода.


Спиннинг: однозначно – брать. Но легкий.


Топор: не нужен, обходились одной легкой ножевкой.


Ну и последнее: Рюкзак, коврик, спальник – нужны!

Фото: Игорь Кравчук
Сергей Бондаренко

««... Глава третья