Лхоцзе 2010. Вести с Кхумбу
| Автор: | Владимир Белоус(karat) |
| Опубликовано: | 27.04.2010 |
| Ключевые слова: | альпинизм, Гималаи, Кхумбу, Эверест, Лхоцзе |
Предисловие
 |
Все альпинисты суеверны, у каждого свои приметы и традиции. Наверное, что-то подобное происходит и у всех остальных, кто попадает в поле риска. Несколько предыдущих мероприятий я периодически то писал, то не писал записки экспедиции. Процент успеха показался мне в прямой зависимости от факта наличия или отсутствия этих записок. Из этой закономерности выпала попытка восхождения на Победу в 2008 году, непрерывные лавины и снега не дали нам шансов, при этом я включал режим молчания. Этот факт позволил мне предположить, что никакой зависимости нет и можно свободно упражняться… После двух недель пребывания на Кхумбу выяснилось, что кроме меня особо никто не рвется заниматься творчеством. В итоге, понадеявшись на удачу и на самого себя, я продолжил, тем более на леднике я абсолютно свободен до следующего выхода…
Часть 1
10 апреля. Базовый лагерь на леднике Кхумбу.
У нас начинаются рабочие будни. Вчера трекеры сбежали вниз, переночевали ночь в базовым лагере, и их прижала горнячка. Сразу чувствуется опыт восходителей, все более менее переносят высоту нормально.
Сам баз лаг на высоте 5300, но по сравнению с Манаслу, здесь потеплее и по уютнее, наверное потому что снега мало.
12 апреля. Базовый лагерь на леднике Кхумбу
Завтра выходим наверх в первый 6100, потом во второй лагерь 6500. Знаменитый ледопад Кхумбу висит над нами стеной в 700 метров. Говорят, там куча огромных трещин, где то даже с переходами из алюминиевых лестницами, но завтра посмотрим.
Сегодня была пуджа, это ритуал, когда местный будисткий монах читает молитвы и освещает снаряжение. Эта традиция всех экспедиций, да и чего только не сделаешь, чтобы удача повернулась к тебе лицом.
17 апреля. Базовый лагерь на леднике Кхумбу.
Вчера 16 апреля мы вернулись с первого выхода в сторону нашей цели до лагеря два. Были небольшие разбежки по дням. Нас образовалось три четверки и одна двойка.
Первая четверка (все Екатеринбург):
- Болотов Алексей
- Рожков Илья
- Рыженко Аркадий
- Мануйлов Андрей
Болотов и ко, сходили на сутки раньше.
Двойка:
- Павленко Дмитрий (Бишкек)
- Фролов Александр (Иркутск)
Они были там на двое суток раньше (вообще, они на месяц опережают нас по акклиматизации).
Вторая четверка:
- Тотмянин Николай (Санкт-Петербург)
- Кириевский Геннадий (Магнитогорск)
- Луценко Владимир (Челябинск)
- Ладыгин Александр (Москва)
И наша четверка:
- Белоус Владимир (Иркутск-Братск)
- Дуганов Сергей (Санкт-Петербург)
- Рожков Эдуард (Великий Новгород)
- Лутохин Александр (Черноголовка)
Последние две четверки ходили одновременно. В результате 16 апреля собрались все вместе в базовом лагере. Наша хронология была следующей: после классического трека из 6 дней – 4 апреля Лукла и 10 апреля базовый лагерь Эверест-Лхоцзе, мы наладили быт, проводили на первое же утро трекенгеров. Вспоминая прошлый год трек под Манаслу был более экзотичным и физически сложным. Под Эверест ходит значительно больше народу, все абсолютно цивилизовано, на 70% маршрута работает сотовая связь и все ночевки в приличных лоджиях.
|
|
|
|
|
Три ночи в базовым лагере и 13 апреля мы в 6 утра стартовали наверх. Через минут 15 ходу мы погрузились в лабиринт знаменитого ледопада Кхумбу. Проход через него подготовили дня за три перед нами, для этого со всех экспедиций берется специальный сбор 400 долларов с каждого восходителя. В эту цену входят и перила по достаточно крутому ледовому участку между 2 и 3 штурмовым лагерем. В течение полутора месяцев этого сезона они должны поддерживать перила в приличном состоянии – менять веревки, вытаявшие клинья и ледобуры, менять трассу при ледовых обвалах. У всех в памяти фото с Кхумбу с лестницами через безумные трещины в разных ракурсах горизонтальные, вертикальные и наклонные в разных ракурсах. В первый час ходу попалась пара тройка небольших лестниц, которые хоть и пришлось проходить не уверенным дрожащим шагом (поскольку первые и поскольку в кошках по лестнице довольно веселое развлечение), все же не те, что были в памяти по известным фото. Но пройдя больше половины основной, крутой части ледопада трещины стали шире и глубже. Лестницы стали не просто в горизонт, но и вверх и вниз, с наклоном в один бок, в другой бок, связанные в две и три штуки обычными репшнурами. С первых же лестниц, глядя в бездну, я пожалел, что взял с собой свою старую супер-легкую обвязку. Ведь в случае сбоя координации и полета вниз, я должен был на ней повиснуть, а она, по сути, не предназначена для этого. Поэтому в голову лезли слова из старого советского фильма – "да я шут, я трюкач, так что же...", но шагать приходилось все равно... Тем не менее через несколько больших трещин страх притупляется, шаг становится тверже и хлипкие дюралевые лестницы становятся уже более менее надежны.
Четыре часа ходу и на высоте 6000 метров начинается выполаживание, еще пару тройку переходов через разломы и на 6100 приходим в первый лагерь. Время позволяет двигаться дальше, но тактика подсказывает остаться на ночь здесь, да и голова начинает гудеть. Ночь проходит не самым лучшим образом, но день заставляет двигаться дальше. Еще два с небольшим часа ходу и мы достигаем отметки 6500 – 2-ой штурмовой лагерь. Здесь загорает группа Болотова, а наши иностранцы свинтили уже вниз пока мы спали в первом лагере.
Устанавливаем второй лагерь. Цирк удивительно мал. Прямо над нами Эверест, чуть правее Лхоцзе, еще правее склоны Нуптцзе. Весь маршрут наш как на ладони – третий лагерь 7100, пояс рыжих скал, развилка на Эверест, четвертый лагерь 7800 и косой кулуар выходящий на вершину Лхоцзе. Никаких горизонтальных бросков, везде круто вверх без всяких соплей. Снега мало, весь маршрут смотрится очень круто и похоже из твердого льда. Мы позагорали наверху сутки – провели две ночи. Гуляли в округе пытаясь найти полезные в высотном быту вещи. Особо ничего не обнаружили. Серега нашел остатки человеческого тела. Вокруг кроме первых шерпов еще никого нет. Мы первые из восходителей, поставивших палатки на 6500. Обработка маршрута до 7100 – закрепление перил еще не начата.
|
|
|
|
|
После трех высотных ночевок мы быстро-быстро линяем вниз к воздуху, к более менее приличной кухне. Вниз трещины и лестницы уже не кажутся такими страшными, а может мы просто привыкли к этим мелочам. В баз лаге узнаем что работа по прокладке пути в лагерь 3 может затянуться на 10-14. Мы опять бежим впереди паровоза, но делать нечего придется делать дополнительный выход во второй лагерь.
Таким был наш первый выход.
Часть 2
22 апреля. По-прежнему базовый лагерь Кхумбу.
В предшествующие дни произошли следующие незначительные события. Все члены команды за небольшими исключениями сходили во второй выход наверх. Выход был чисто техническим. Мы донесли во второй лагерь продукты, газ, высотное снаряжение. Вверх пока возможности двигаться нет. Шерпы работающие на леднике должны провесить перила до Южного седла к 24 апреля. Наш путь с классикой Эвереста совпадает до 7600. Выше мы работаем уже самостоятельно. Третий лагерь будет на 7300 (еще общий с Эверестом), на 7600 мы свернем прямо вверх и на 7800 будет четвертый лагерь. Это планы, а пока мы второй раз зафиксировались на 6500.
|
|
|
Второй выход резко отличается от первого по ощущениям, времени движения. В первый выход мы шли до первого лагеря за день, а во второй выйдя в 6:40 утра в 12:30 я уже загорал во 2 лагере. Лестницы через трещины уже не кажутся такими уж страшными, преодоление препятствий превратилось в рутинную работу, ощущения акробата куда-то исчезли. Переночевали одну ночь и на следующий день вниз.
20 апреля мы опять в базе.
21 апреля первый душ на высоте и релаксация – хорошо чувствовать себя чистым.
То что нет возможности двигаться вверх – к лучшему. Были бы перила, наверняка, мы ушли в третий лагерь со второго выхода. А так мы получаем более плавную акклиматизацию. Сейчас намечен старт на 23 апреля, если не будут готовы верхние перила можем затормозить.
Такие новости на день рождения вождя пролетариата...
Часть 3
«Its not easy mountain» Эту фразу, на корявом английском, сказал мне на 7100 высотный шерп из мексиканской экспедиции, когда мы с Серегой напоили его чаем. Но обо всем по порядку...
Наша четверка выдвинулась наверх 24 апреля. За день до нас наверх ушли Болотов, Тотмянин, Кириевский. Еще ранее (за два дня) Рожков Илья, Рыженко Аркадий и Мануйлов Андрей. Некоторый разнобой и пересортица в стартах связана разными причинами, но в основном и физической и психологической готовностью участников.
Наш маршрут почти до 4 лагеря позволяет двигаться по одиночке, поэтому принципиального значения это не имеет. Мы стартовали в 6:20 утра. Третий раз движение по ледопаду Кхумбу было уже практически прозаичным, за исключением тех мест, где нависающие сераки уже обрушились, и тропа полностью поменялась. Такие участки, как будто напоминали – будь бдителен, беги быстрей, не зевай... Перила за перилами, поворот за поворотом и вот уже 1-ый лагерь 6100. Здесь можно снять кошки и еще 1.5 часа движения по относительно ровному леднику и мы уже на месте – 2-ой лагерь 6500. Мы это я и Сергей Дуганов. Время движения 5 часов. Начинаем топить и готовить еду. Только к 18:30 подходит Эдик и с ним Володя Луценко. Разная скорость движения мешает нормальному взаимодействию, но это пока начало. Надеемся что в дальнейшем все притрется, тем более перемещения между лагерями ничего не показывают для конечного результата. В первом лагере остались Саша Лутохин и Саша Ладыгин, им не шлось в этот день.
На утро 25-ого мы дождались пока солнце осветит 2 лагерь, и собрав пожитки двинулись наверх. Мы это я и Сергей Дуганов. Эдик и Володя Луценко остались отдыхать. Два часа движения до бергшрунга и над нами начинается ледовая стена, уходящая в небо, крутизной градусов 40-45. Первые несколько веревок достаточно сурово смотрятся за счет крутизны и чистого твердого льда. Потом начинают попадаться участки с жестким фирном и с выполаживанием градусов до 25-30, но затем они сменяются резкими крутыми взлетами с чистым льдом. В целом, общий уклон неизменный. Шерпы протянули две нитки отличных перил – одни на спуск, другие на подьем, из качественной веревки – не «стекляшки», а нормальной десятки, что очень радует. Хотя они сами же и нарушают правила, по подъемным перилам сами сигают вниз. Мы как обычно в первых рядах, наверх пока двигаются в основном высотные носильщики, восходителей пока практически нет. На середине подъема по голове прилетает спусковина – кто то на верху на перестежке упустил, хорошо что сейчас они дюралевые и легки. Вспоминаю о каске ,которая пристегнулась случайно в аэропорту в Катманду к моему баулу и лежащая в базовом лагере. Через два с лишним часа движения мы видим нашу полубочку и группу Болотова в полном составе. Они расположились в самом начале 3-его высотного лагеря, который тянется с высоты 7100 до 7400. Уютный серак, нависающий над площадкой, закрывает от ветра и летящих сверху камней, льдин и прочей ерунды. Мы не раздумывая траверсируем от перил к их площадке. И обустраиваемся рядом с ними. Высота 7100, но желания двигаться выше пока нет. Мы идем с полной выкладкой, весь бивуак, еда, пара веревок, лопата прочая утварь, всё с нами. Ребята помогают установить палатку. После проведения строительных и снежно-устроительных работ, свесив ноги вниз (в прямом смысле!) мы любуемся сверху окружающими пейзажами. К вечеру после сеанса связи забираемся внутрь палатки, начинаем готовить еду. У Сергея прерывистое дыхание и его колотит, я думаю, что это сказывается серьезная сегодняшняя нагрузка плюс акклиматизация, сам чувствую себя неважно, но продолжаю пытаться зажечь горелку.
Серега практически вырубился он лежит в пуховом комбезе, только ноги засунул в спальник. Я пытаюсь докипятить чай и закончить с гречкой, далее провал... Я очнулся не ясно через сколько от страшного холода, без пуховки без спальники лежу на коврике. Серега в отрубе, между нашими ковриками перевернутая кастрюля и затухшая горелка. Я проверяю клапан на баллоне – закрыт, не помню когда его заворачивал, от нового баллона остаток всего половина. Голова почти не соображает, я начинаю собирать не состоявшийся чай между коврами, он залил пачку сахара и это похоже на сироп, пью сам, расталкиваю Серегу, пою его, он несет какой то бред. Я медленно начинаю понимать, что палатка гортексовая, однослойная на морозе совсем не дышит и мы попросту угорели сначала угарным газом, а потом и недожженным пропан-бутаном. Пару отдушин были открыты и не дали уйти в отруб окончательно. Потом обнаруживаю, что упавшая горелка хорошо прожгла Серегин спальник, еще сильно болит мизинец на левой руке, думаю что отморозил, пока был в отрубе. Меня трясет, я чувствую, что промерз очень сильно. Я вспоминаю, что наши спальники состегиваются, и минут 15 пытаюсь их состегнуть. Потом залезаю к Сереге, который медленно приходит в себя, но еще несет какой то бред и теперь уже меня трясет от холода как отбойный молоток. Мы обнимаемся что есть сил. Меня трясет очень сильно и мы вспоминаем анекдот из трека «… наша дружба только начинается». Когда я чуть согрелся, заныл палец. Серега начал спасать меня, достали трентал и какой-то укол от обморожения, вкололили куда-то в ладонь. На след день, я начал догадываться, что когда потерял сознание, тупо задел рукой горелку. Не знаю, как на меня после ожога подействовал трентал и тот укол, который мы долго сначала отогревали. Потом еще Сереге понадобился налобник. Мы долго вместе его искали пока не обнаружили два включенных фонаря у меня на голове :) В общем, ночь выдалась кошмарная, а в воспоминаниях веселая. Все, кто использует однослойные гортексовые палатки – будьте бдительны, даже при паре небольших отдушин очень легко угореть. Не загорающиеся спички первая тому примета. С толку меня сбило, что катмандинские спички и так практически не горят.
На следующий день мы не пошли выше, потому как после отравления чувствовали себя, отработанным материалом. Решили еще заночевать на 7100 и потом валить вниз. Группа Болотова, кроме самого Алексея ушла вниз. Поднялись к нам Павленко и Фролов, а так же вторая половина нашей четверки Эдик и Саня, и Володя Луценко. Ночь в палатке втроем с Эдуардом, конечно, была лучше чем предыдущая, но тем не менее было тесно и с утра спозаранку мы с Серегой собрались вниз. Леха Болотов, тем не менее уже нас опередил. Минут 20 непрерывного дюльфера, и мы у бергшрунга. Отсюда еще минут 30-40 спуска до 2-го лагеря. Чувствуется усталость от высоты во всем теле. Доходим до 2-го лагеря никакие, начинаем варить чай. После чая стало легче, и мы еще часа через 3 скинулись в базу.
Вспоминая маршрут на Эверест с севера – там на 7100 еще полная колбаса и расслабуха, здесь до 7100 все идет тяжело и с натягом. Даже такой гуру как Коля Тотмянин сказал, что акклиматизация идет как то не так. В итоге к 27-ого апреля в базе были все кроме Лутохина, Павленко, Фролова, Эдика Рожкова, Луценко. Они спустились на следующий день 28-ого. Все провели по пару ночей на 7100-7200. В базе по соседству с нами появились казахи, они тоже идут на Лходзе по классике. Это радует, есть с кем с кооперироваться на верху в косом кулуаре. Вообще, народу с юга под Эверестом и Лхоцзе в этом году немного. Наверху мы вообще восходителей не видим, наверное в мае появятся.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Часть 4. Штурм.
Часть 5. Финал
В базовом лагере после нашего трагического выхода выяснилось, что все участники нашего штурмового отделения сильно потеряли в здоровье – сильный кашель, боли в горле и даже температура в районе 37-38. Вся остальная часть экспедиции скинулась в лесную зону, в деревню Дебоче и проводила там релаксацию. После телефонных переговоров принимающей стороной и страховой компанией, было принято решение снимать тело с 7800 силами восьми высотных шерпов. Это давало шанс тем, у кого остались силы и желание повторить попытку.
Следующее окно давали на 16 мая...
Тем временем из лесов вернулась остальная часть команды. Большинство были потрясены случившимся. Сергей был, что называется душа компании – добрый, веселый, отзывчивый... Боевой дух заметно упал. Несколько человек приняли решение уходить вниз сразу.
Первым ушел Саша Ладыгин. Программу он свою выполнил, на вершину он не планировал. Потом вниз ушла тройка Рожков Илья, Рыженко Аркадий, Луценко Володя.
Все переболели непонятной кашельной болезнью, и так и не восстановились.
На 13 мая наметили выход Дима Павленко и Саша Фролов, Саша Лутохин и Андрей Мануйлов. На 14 мая собралось выйти наше отделение Болотов, Тотмянин, Кириевский, Белоус. На день позже мы выходили по причине усиленного лечения и восстановления сил после пятого выхода. А догнать мы собирались, повторив предыдущий выход: база – лагерь три, лагерь три – лагерь четыре, лагерь четыре – вершина.
13 мая ушли две наши двойки.
14 мая двинулиь мы. Через час примерно после старта я понял, что кроме кашля, который так и не прошел, налицо и дикая слабость, которая просто давила на психику.
И поборовшись еще немного я понял, что сейчас мне место не в штурмовом отряде, а в палатке на базе и желательно под кислородом... Я повернул назад. Через часа три вернулся и Леха.
Гена с Колей в этот день дошли только до второго лагеря, предполагаю, что им было очень нелегко ведь они тоже довольно сильно кашляли.
На следующий день 15 мая пришло известие, что в третьем лагере заболел Дима Павленко и они с Сашей начали спуск в базу. Дима проделал огромную работу по установке лагерей, заброске кислорода, веревок и вдруг такой неожиданный финал...
Рассуждая на эту тему, Болотов предположил, что ходит какая-то инфекция и все в команде поочередно заболевают ей, причем, чем сильнее участник, тем позже он заболевает. Наш сосед Симоне Моро тоже согласился с этим, сказал, что переболел почти весь базовый лагерь и, что местный док из полевого госпиталя говорил про инфекцию, которую принесли шерпаки.
На острие атаки у нас остались Тотмянин-Кириевский и Лутохин–Мануйлов.
Андрей Мануйлов единственный шел с кислородом, причем запас у него был солидный, с учетом даже ночевок в верхних лагерях.
Параллельно шерпы спускали тело, к 16 мая они донесли его до второго лагеря.
В этот же день вертолет со швейцарским экипажем вывез тело в Катманду.
Тем временем мне в базе становилось все хуже, я начал побаиваться развития пневмонии или чего нибудь подобного.
В итоге с утра 16 мая мы с Эдиком рванули вниз в сторону Фериче, Намче и Луклы к килороду и к жизни... Одновременно в это утро подошел сверху больной Павленко и Саша Фролов.
Когда мы дошли до конца ледника, я почувствовал запах травы, земли и понял, что не сбрасывался ниже 5300 почти полтора месяца...
В этот день наверху в очередной раз шла борьба за вершину, как там все произошло я узнал на следующий день из смс.
Итог оказался неожиданным, хотя главное в нем, что все живы...
Подробностей на данный момент у меня нет, но есть факты.
Тотмянин, Кириевский и Лутохин повернули где-то выше четвертого лагеря, а Андрей Мануйлов дошел до вершины с кислородом.
Это произошло 16 мая в запланированное погодное окно.
Один погибший и один взошедший – гора взяла ничью.
Для меня экспедиция показалась тяжелой. Пять выходов с полной выкладкой и полной отдачей сил. Длинные переходы, особенно выше 7000 м. Утомительный (после пяти проходов) и опасный ледопад Кхумбу. Безумно длинный кулуар выше 8000 м. Именно он унес жизнь Сереги. И конечно непонятная болезнь, свалившая все наше звено в решающий момент экспедиции. Переболей мы ей раньше, быть может все сложилось бы по другому. Но все сложилось так как есть.