Горы, стихия и медведь или как отдыхают туристы

Кынгарга, пик Аршан и Тунка

Со словами – "Поехали отдыхать в Аршан!" – мы – я и моя жена, по быстрому упаковались и заказали места в прямой утренней маршрутке до поселка Аршан. К нам присоединился мой друг Аркадий Борисоглебский, работающий главным сисадмином в некой Иркутской фирме. Отдыхать в Саяны мы ехали не первый раз и нисколько не сомневались в правильности наших намерений. Нас ждали культовый курорт, не менее культовые водопады в знаменитом каньоне и "вершины на которых мы не бывали". Покорять категорийные вершины мы не собирались, а вот побродить среди скал и водопадов и зайти на доступную вершину Пирамида, мы имели желание.
Садимся в маршрутку Ангарск – Аршан, курсирующую каждый день, и понеслись навстречу приключениям. Кто знает, подтвердит, что маршутчики по Култукскому тракту действительно несутся. И порой, при созерцании происходящего безобразия, у меня адреналин зашкаливал больше, чем при прохождении иных очень серьезных порогов. Это потому, что страшно, когда ты сам не владеешь ситуацией. Сидишь и глазеешь, как болванчик, на происходящий полет над асфальтом. Но вот, начался спуск и показался Байкал. Мои соседки, дамы бальзаковского возраста, уже совсем веселые. Периодически прикладываясь по кругу к фляжечке с коньяком, дамы начали проводить курортный отдых уже в маршрутке. Что сказать? МОЛОДЦЫ. На обзорной площадке традиционный "омуль – водка" и вперед.
Мы в Аршане. Солнце печет мою лысину. Небо синее-синее. Курортная атмосфера видна невооруженным глазом. Курортницы недвусмысленно томно поводят глазами, имея порой на своем теле некоторые намеки на одежду.
На что, я своей жене говорю:
"Ты меня одного на курорт не отпускай. Напьюсь, проснусь неизвестно где"
"Так езжай, может того. Вырвет" – хмыкнула Лена.
"Добрая ты!" – восхитился я в свою очередь.
Узнав, что обратный рейс, в будний день, из Аршана проблем не вызовет мы потопали "отдыхать". Впереди нарисовалась группа из трех человек с нечеловеческими, по размерам, рюкзаками. Это были водники из Чебоксар.
"Неужели я тоже так выгляжу со стороны, когда иду на сплав" – мелькнула у меня мысль.
–  Чего-то у Вас много груза – заметил я.
–  Так один человек у нас не пошел, а еды на четверых.
–  Да-а! Долго вы идти будете.
–  Наверно – с тоской в глазах согласились мои собратья по веслу.
Так с разговорами, да с наблюдением невообразимого потока туристского обнаженного тела направляющемуся к первому водопаду реки Кынгарга, мы подошли к водопаду и ... ПОЗНОЙ. Позная сооружена из местного леса. Позы делают тут же. Заказали. Отведали. Оказалось вкусно. Не имеется, правда, салфеток и мусорных баков – так ведь "рашин туризм", однако, понимать надо.

Хабарай

Хабарай Цирк

Озеро под Пирамидой

Скала Африканская

Скалы

Допив пиво, мы ринулись в гору. Р-р-раз – и мы на горе. Каньон с высоты впечатляет даже на двадцатый раз. Сверху видны пестрые пятна отдыхающих – осматривают и фотографируют водопады, сидят и лежат на камнях. Шум пенного потока нарастает при спуске к реке. Сделаны мостики, по которым мы без труда переходим с берега на берег. Навстречу нам симпатичные, чуть навеселе дамочки и мужчина.
–  А вы куда? – интересно поведя двумя указательными пальцами рук в сторону гор, произнесла старшая симпатичная дамочка.
–  А мы на перевалы – повторив интересное движение пальцами в направлении гор, ответил я.
–  А чего с вами одна девочка на двоих?
Была мысль – мол, "давайте нам одну, у вас лишняя". Правда видно было, что дамы – это мама и дочь. А мусчина – это видимо зять. Так, что пришлось себя сдержать. На месте Аркаши, я бы не сдержался. Улыбчивыми и симпатичными оказались "дочери Израиля". Посмеявшись вместе с хмельными дамами неизвестно чему, мы отправились дальше по каменистой тропе, вдоль бурного горного потока. Аркадий с непривычки идет осторожно и Лена никуда не спешит. У меня есть время посидеть и поглазеть.

Почти барханы Париж-Даккар

После града

Подьем к пер. Кынгарга

Подъем. Видно место лагеря

Пик Аршан

Вокруг теснятся скалы, с которых ручьи сбегают россыпью сверкающих капель. Запах смолы, свежести и водяных брызг опьяняет. Я не удивился бы если Кынгарга в переводе означала бы – "счастливая" или что-то в этом роде. А означает – "барабан". Как-то непоэтично.

Лепота. Виден пер. Китойский

Через час ходьбы, мы уже на выходе из каньона. Помня, что на последнем мостике мой отец сломал ногу, иду реку вброд. Пошел дождь, явно переходящий в ливень. Мы вовремя успели добежать до места лагеря. Устроится на рюкзаках и накрыться тентом. В ущелье стоит стена из воды, но во время дождя не холодно.
–  Еще ребята лето, с чем Вас и поздравляю.
–  Дык ты наливай, а потом поздравляй заявил Арканя.
Втроем под тентом, мокрые мы начали процесс откупоривания рюкзака в поисках живой воды. При этом моя задница периодически оказывалась под струями воды. Достал двоякую жидкость. Разлил "Буратину". И пустил по кругу.
–  А почему "Буратина" – спросил Аркадий.
–  Однажды вечером в походе – говорит Лена – Антон мне с сестрой говорит, "наливайте "Буратину". Мы не поняли. Какого Буратину? Причем здесь Буратино? На следующий день опять – мол наливайте Буратину. Мы спрашиваем – "а чего тут делать Буратине? А Антон "да не "Буратина", а БРАТИНА". Вот мы теперь и пьем "Буратину".
–  Да весело – произнес серьезно Аркадий и отпил из кружки – и вкусно. Славянская клюквенная вещь, закусывать не надо.
Растянули под ливнем, в трусах, после принятого допинга тент, переоделись и с чувством с толком стали "сливаться с природой". Ливень меж тем постепенно кончился. Вышло солнце и к нам на огонек вышли два молодых человека. Оказались жителями Москвы. Ехали автостопом месяца полтора. Сообщают:
–  Ехали, ехали и ... замучились. Дым, сажа, стоишь как дурак. В чем кайф автостопщиков? По прибытии на Байкал посоветовали посетить Аршан. А куда идти тут не знаем.
Мы им предложили присоединиться к нам:
–  Пойдем вместе пугать медведей. Пять не три.
–  О-кей.

Присел парень

Договорившись с нами, что мы их утром на стрелке Левой и Правой Кынгарг (язык сломаешь) захватим, ребята пошли дальше.
На утро голова БО-БО. Кто купил с собой пиво? и кто посоветовал делать "чпок" внутри организма а-а? Через полчаса похмелье прошло. Утреннее умывание в реке и завтрак сделали свое дело. Собрали рюкзаки и потопали. Проходя мимо ребят – Димы и Сани, присели. И уже впятером, этакой зондер коммандер, двинулись в горы.

Лена отдыхает

Овечек не хватает

Пик Аршан и Арканя

Может быть, это Эверест

Лютики -цветочки

Первый приток, справа по Левой Кынгарге, встретил нас ... построенным туалетом. Прямо на ручье некто особо любящий чистоту поставил туалет типа "сортир". Хозяйский такой и куча, извиняюсь, уже не маленькая. А вода в метре течет. А мы воду чуть ниже пили. Эх строитель... Изрядно удивившись проникновению псевдо цивилизации в затерянные уголки Саян, мы стали подниматься по удивительно приятной тропе вверх. Тропа походила на выложенную камнями тропинку в парке, хоть и с резким набором высоты, но легкую и приятную. Никаких буреломов и бревен, все открыто и чисто. Открылась скала названная мною "Африканская". Неестественно темно серого цвета. Кедры на верху потрепаны ветром и похожи на пальмы. Слонов только, блин, не хватает. Смотреть на скалу приходится, задрав голову вверх. Солнце и рюкзак топит жир в моем организме. Получаю удовольствие, от маленького рюкзака, легкости тропы и купания в ручье и водопадиках. Клево!
Вот исчез ручей, а мы никуда не пришли. Сходил в разведку. Вода нашлась и нашлось место для лагеря. Мы стоим под горой Обзорная. Цирк вершины мал, без озера. Кострищ не нашли. Хотя фантиков от конфет полно. Усталые, но удовлетворенные сварили обед. Покушали и отдыхаем. Прибыли силы. Решили подняться на хребет. Подъем составил около двух девятиэтажных домов. Аркадий отказался выползать на самый хребет.
–  Мне с похмелья страшно – и поднявшись, улегся и закурил. Вокруг простиралась горная страна под названием Саяны. Серые, коричневые, светло рыжие и красные скалы разрезали горный туман. Поднимаясь, туман превращался в облака и охлаждаясь в атмосфере приобретал темно серый цвет.
–  Уходим, сейчас будет ливень.

Кедр и горы

Каменные чергоги

Задумались

Голубки

Аркаша и его сверх Я

По приходу в лагерь решили варить борщ. Лена взялась побаловать нас домашними изысками.
Созерцая мастерски исполненное приготовление борща, мы разговаривали не о чем и наблюдали движения облаков. Разлив в тарелки созревший борщ, мы почувствовали и увидели приближение непогоды. Шквальный ветер погнул палатку москвичей. Дима побежал держать своды дома изнутри. Я же попытался попробовать борщ. Ложку до рта не донес, ветер все, извиняюсь, унес. Вот такой борщ – "унесенный ветром". Между кедрами натянули тентик и, спрятавшись от ветра, занялись поглощением удивительного блюда. Пошел дождь преходящий в град. Похолодало. Град стучал в палатки и тент. Тент выпрыгивал из рук, стремясь стать парусом. Град накапливался вокруг палаток и тента. Лето превратилось в зиму. Катаклизм прекратился резко. Обалдевшие от стихии и ощутившие свою полную незащищенность в горных коридорах, мы огляделись. Сверкающие на фоне закатного солнца мокрые изумрудные кедры и камни, мох, покрытый градом – все было пропитано свежестью и обновлением.

Вот так я умею

Верховья Федюшкиной реки

Виден пос. Аршан

Цветной Хабарай

Вечер

Следующий день провели, занимаясь наблюдением движением тумана и туч. Стремительность и разнонаправленность перемещения испарившейся влаги поражала. Туман то поднимался снизу, то вырывался из-за вершины. Хлопья тумана пролетали мимо нас, закручиваясь в спирали. Порывы ветра усиливались до шквального. Ветер периодически исполнял, при движении через вершины, свою жуткую арию. Заставляя нас пригибаться и вглядываться в облака. Было ощущение, что при очередном усилении ветра, нас просто сдует и мы полетим, кувыркаясь и кружа в Тункинскую долину.

Облака

Ночью завывания ветра заставляли просыпаться. Но вот все стихло. Я вышел. Млечный путь висел невообразимо низко. Огромное множество звезд. Я закурил. Красота. Горные вершины, чуть освещенные луной, парили над сверкающей бездной.

Как у Феллини

Варим борщ

Склон

Саня в цирке

Здесь видели медведя

Наутро на небе ни облачка. И, наконец, то мы собрали рюкзаки, и после обсуждения трудового дня, полезли вверх. Мы намеревались выйти на хребет в районе перевала Кынгарга. Затем сделать траверс по водоразделу к Аршанскому перевалу. Поднимались по ручейку, ступенями выстилавшему наш подъем. По пути обнаружили, переваренные в могучем организме медведя, травки. Были видны примятости и потревоженный грунт при передвижении зверя. Прошел недавно, несколько часов назад.
–  Это мы его потревожили и выгнали отсюда – сказал я и стал хрустеть и стучать пустой полиетиленовой бутылкой.
–  Чего делаешь? – все смотрели на меня как на дурачка, с интересом и сожалением.
–  Хозяина предупреждаю.
–  А может, мы туда не пойдем? – произнесла Лена.
–  Пойдем, пойдем – обнял я Лену.
Дима и Саня оказались боевыми ребятами и в общении не навязчивыми. Так, что и отдых, и переходы с ними составляли одно удовольствие. Рассыпавшись веером, мы почти одновременно вышли на хребет. При этом были пущены вниз камни.
–  Камни – крикнул Дима.
И оглянувшись вниз, я увидел как выглянувшая из-за камня голова Аркадия, перед самым летальным контактом, скрылась за укрытие. Организовал движение и все благополучно стояли наверху.

Цирк под пер. Китойский

Перевал Кынгарга был справа внизу. Был виден Аршанский перевал. Наш путь пролегал траверсом через две вершины. Между вершинами седловина, где еле помещается нога, а обрывы имеют порой отрицательный уклон. Не все так страшно. Опасные места можно обойти с другой стороны. Аркадий уже отошел от влияния двоякой воды и шел спокойно над кручами. Московские ребята вообще, как в горах родились, не задыхались и не потели. Лена шла мужественно. Перебарывая страх. Периодически прося:
–  Антоша не убегай далеко.
–  Да все нормально. Иди спокойно.
–  Это чего отдых такой?
–  Сейчас уже придем.
Это "сейчас" начало отдалятся. Путь усложнился. Стали обходить скальные сбросы, используя элементы скалолазной техники. Я лез рядом с Леной. Москвичи были впереди. Еле слышу, как Саша, стоя на полочке над склоном, говорит:
–  На меня смотрит.
Признаться, я не понял, в процессе лазания, кто на него смотрит, да и тревоги не было в голосе.
–  Чего? – спрашиваю.
–  Медведь, говорю, на меня смотрит.
В голове мысль – "приехали".
–  И чего делает? – Внутренне сжавшись, спросил я.
–  Стоит и смотрит – ответил Саша. А голос спокойный, и сам такой лучезарный. Как будто белку наблюдает или бурундучка.
Развернувшись на 180 градусов, я произнес – "Уходим отсюда". Лена от усталости не очень бурно отреагировала на весь диалог. А двигаться быстро в обратном направлении по скальному склону в 50 градусов она физически не могла. А Аркадий выдал:
–  Да куда разворачиваться?
Тут раздался металлический звон по котелку. Глянув вниз, я увидел бег "неуклюжего и косолапого". Склон травянистый и уклон около 45 градусов. Медведь преодолевал его как по ровному, прыжками по пять-шесть метров. Галоп был уверенным и ровным. За несколько секунд наблюдения за его, дрожащей от жира, светло-коричневой задницей, медведь сбросил по высоте метров сто и в длину метров пятьсот. Нереальность наблюдаемого меня не отпускала.


Адреналин заставил всех активнее передвигать ногами. Скалы оказались не под силу Лене. И мы пошли в обход второй вершины, по заросшей высокой травой склону. Разведывая путь без рюкзака, я падал и катился вниз. Да, точка невозврата. Вниз к медведю никто не хочет.

А ну как классики

До конца перехода, с таким склоном, сколько не ясно. Время – шесть. Потихоньку мои боевые спутники, без подбадриваний, прошли пятьсот метров заросшего неприятного склона. Финишный подьем на вершину и:

Цирк пер. Аршанский

Альпийские цветочки

Гора Пирамида

Саня и дорога наверх

Алкоголики, тунеятцы

–  Победа, форева! – Был виден Аршанский перевал и распадок ведший к тропе, да и сама тропа была в километре. Съехав на пятой точке по бурному разнотравью к лагерям под Аршанским перевалом, разбили лагерь. Смертельно уставшие, но счастливые, мы опрокинули по сто грамм вермута.
–  Ты знал, что там так будет тяжело? – спросила Лена.
–  Я не думал, что последняя вершина будет для нас неподъемна по хребту. Обход же, блин, геморройный. Правда.
Последние капли вермута вылили в горячий кофе.
Назавтра путь домой. Бешеная поездка по тракту. Страшная гроза в Иркутске. И мы дома.