Еще раз про Комар.

Комар ходить приходилось мне много раз, начиная с ноября. Работники метеостанции радовались в то время каждому лыжнику, тропившему дорогу к их рабочему месту. Однажды нам – двум женщинам довелось подняться на метеостанцию после трехдневного снегопада. 3 декабря приехали в Слюдянку и не узнали вокзал: собранный в сугробы снег лежал на платформе огромными кучами. Сразу за музеем Жигалова догнали метеостанщиков Дёминых (отец и сын). Папашка был с большого бодуна. Они шли пешком, без лыж. Увидев нас, Борис обрадовался: «На метеостанции никого нет. Придете, протопите печку, а то картошка замерзнет». Мы ответили согласием, не подозревали тогда, что взвалили на себя непосильное обещание.
    Над дорогой деревья сомкнулись плотной аркой, под которой надо было идти, пригнувшись даже мне, ростом 151см. Пробовали палкой сбивать снег, тратится уйма времени и сил. Высоченные рябины склонились перед двумя героическими женщинами, предлагая свои плоды. Мы набили ягодой карманы, и пошли дальше. Позднее эта рябина спасла мне жизнь.
    Когда на середине пути у сворота на «геологическое» зимовье увидели еле заметную лыжню, мои силы были на «ноле». Подруга оказалась посильнее. Мне с маленьким ростом всегда тяжелее потому, что даже высота колена и ширина шага играют значительную роль в преодолении препятствий. Самое время было подняться к зимовью и остаться на ночлег. Явно там кто-то был и оставил дрова. Но мы две патриотки обрадовались, что, наконец, появился след, ведущий на метеостанцию, хоть и засыпанный снегом. Оказывается это Валера Рудоманов тоже не дошел за один день по глубокому снегу и ночевал на «геологической». Кстати там же заночевали наши Дёмины. А мы пошли дальше, топить печку, чтоб не замерзла картошка.
    Темно. Фонарика нет. Переходя по настилу через ручей, который не замерзает всю зиму, не удержала равновесие и свалилась вниз головой …в снег. Хорошо не в воду! Тогда я поняла, как забиваются дыхательные пути, если попасть в лавину. Лыжи на ногах, голова в снегу, а сверху на голове рюкзак. Когда я догнала Анну, она уже встревожилась, ожидая меня, и замерзла. Я сказала: «Ты иди, не останавливайся. Придешь, печку затопишь, а я хоть на карачках, все равно приду.»
    Холодно, давно хочется есть. Поднялся ветер. Что бы распаковаться и достать еду, не может быть и речи. Вот тут-то я начала есть рябину. Вместе с прутиками и снегом. Меня колотило из нутрии от усталости и изнеможения. Я тогда поняла, что свою смерть человек почувствовать никогда не сможет. Силы кончаются, наступает апатия, атрофируется желание бороться за жизнь. С тех пор я больше никогда не довожу себя до изнеможения. Всегда оставляю энергию на организацию ночлега, пусть на улице, в снегу, но у костра и с дровами.
    Когда я шла на автопилоте по Казачьей поляне, то и дело, заваливаясь в снег, потому что темень была кромешная, услыхала, что меня кричит Анна. Она шла навстречу без рюкзака. Подруга сказала, что на метеостанции тепло. Там Валера Рудоманов. Аня взяла мой рюкзак, который я отдала ей без ложного стыда и мы стали подниматься на последний подъем. Горячий чай и теплая кроватка. Валера ушел спать в холодную комнату, а мы с подругой на кроватях. (Спиртное тогда не модно было носить). «Вот оно – глупое счастье…»
В последствие выяснилось, что перед нами в самый снегопад с метеостанции выходил Вася. Правда, он был груженый орехом. Он рассказывал, что чуть не погиб в этом снегу.
    На следующий день мы скатились обратно в Слюдянку.
Но не всегда все плохо, были и прекрасные мгновения.
В то время еще действовала база «Гренада». За день, не заходя на метеостанцию, уходили на «Гренаду», ночевали, высыпались и скатывались дальше. Однажды на 8 марта туда же пришла большая группа геологов, которая поднималась по Комару «против шерсти». На праздничный ужин они сварили дикое мясо с добавлением небольшого количества картошки. Было спиртное… В этой компании мы отпраздновали женский праздник так, что запомнилось на всю жизнь.

Суть моего повествования в том, что сравнивая трассу этого маршрута с нынешней, для себя отметила, что теряю Комар.
Кто-нибудь приноровился к следу от снегохода? Два полоза рядом – тесно идти. Пропустить один полоз в середину – широко, идешь, как медвежонок. К тому же моя Tisa шире следа от снегохода. Или это только я одна такая не приспособленная? Ну конечно, есть с чем сравнить. Раньше трасса была лучше. Так раньше и конфеты были вкуснее… Сильно противной катуха мне показалась. Спускаться еще ничего, плужится, но жестковато. Научите, добрые люди, а то вчера мы спустились на Лунную поляну и свернули на Горелую. Хоть одно доброе дело сделали – протропили этот участок (след еле виден был).

Кстати 29 января работнику метеостанции Василию исполняется 55 лет. Его дежурство с 28го…

Холодно, давно хочется есть. Поднялся ветер. Что бы распаковаться и достать еду, не может быть и речи. Вот тут-то я начала есть рябину. Вместе с прутиками и снегом. Меня колотило из нутрии от усталости и изнеможения. Я тогда поняла, что свою смерть человек почувствовать никогда не сможет. Силы кончаются, наступает апатия, атрофируется желание бороться за жизнь. С тех пор я больше никогда не довожу себя до изнеможения. Всегда оставляю энергию на организацию ночлега, пусть на улице, в снегу, но у костра и с дровами.

Я плакаль! Не ходите дети в Африку гулять!

Предлагаю название сего эпоса "Рябина". Или "Последняя рябина".

А ещё лучше "Рябиновый туман(в глозах)", "Комариная рябина" или "Рябиная комарина"

gorbiy [472397]: Глупенький, не плачь. Ответь лучше, как елозишь лыжками по Комару.

Или "Картошка" или "Валеркин чай" или "Глупое счастье".

Или "Горби-диагноз" или "Горби-трепло" или "Горби-ничего-святого-мать-родну-за-базар-продам" или "Горби-накакал-на-каждой-ветке"
Когда же ты за ум возьмешься, горе-юморист! Ладно мы тебя знаем как трепача, а новичкам ты ведь весь интерес к сайту отбиваешь!

tema666 [472655]: +1

"Ложный стыд" или "Вместе с прутиками".

tema666 - Да ладно Вам, Артём! Ну, скрипит что-то там старый одинокий дед Эдик, навсегда застрявший в 5-летнем возрасте! Больная печень, начальная стадия копролалии, жестокие правнуки, отбирающие нищенскую пенсию, скрюченные ревматизмом суставы (О! Вот почему у него сломалась скоба на ботинке! :-))))
( http://angara.net/forum/t28509?p=1 )
Вот и злобствует, вспоминая минувшие дни, когда сахар был слаще, а вода мокрее. Пусть их, профи-туристам свойственно великодушие!

"Непосильное обещание" - это точно подойдет к заголовку.

Наталья, здравствуйте! Что-то давненько на тропе не встречались, как поживаете?

OPPA [472389]: Уважаю.
А по невозвожности протропить по тому же, по сверхкрутому Лангутаю, на суперкрутых лыжах, мы помнится тоже как то же проходили, на Н.Г. Это уже для gorbiy.

Fagocit [472738]: "Ну, скрипит что-то там старый одинокий дед Эдик... Больная печень, начальная стадия копролалии, жестокие правнуки, отбирающие нищенскую пенсию, скрюченные ревматизмом суставы"

О! К тому же у него не стоит, как сам признался в другой ветке. Так что, Эдик, ты давно достоин гордого звания пожилого человека. Клизмы делать научу, если что.

OPPA [472389]: Аня та, не Роговцева?
Да, были времена. Валера ходил, Ситников в брезенте и на Вологде. Обогнать его на Комаре никто не мог. Потом, когда появились хорошие пластиковые лыжи и пошли на Комар спортсмены, он ходить туда перестал. А против шерсти альпинисты бегали. Катя Дорофеева часто.
Эх, ностальгия пожилых людей...

Valer [472853]: К неумению кататься даже на простых беговых обращаться тоже не будем.

Maniak [472824]: Приветствую, Боря. Вот сходили позавчера...расстроилась, что не смогла приноровиться к следу после снегохода. Спускаясь с Лунной до Горелой только-то и получила истинный кайф-наш дурдом.
Спасибо, Боря, за "сипэушку", ночевали не раз))

papako [472864]: Анна Брель была со мной в ту пору.Тётка-лось.

gorbiy [472680]: Эдя, я уже к тебе привыкла, у меня иммунитет против твоих шуток. Это лучше, чем просто ответ: "Ггг"

papako [472864]: Костя, мы хоть и пожилые люди, темпы может быть поубавились, и амбиции свои засунули в тумбочку, но походную жизнь бросать не намерены. В этом, я думаю весь смысл. Многие мои знакомые туристы пересели на машины и забыли про туризм. Или без машины, но забыли про туризм, и в рюкзаке носят капусту на рынок.

А сколько лет Горби? Его видел кто-нибудь?

Pasha [473500]: Его невозможно увидеть. Это целый коллектив авторов-пересмешников. Проплаченый и постоянно меняющийся.

gorbiy [473527]: Ты всерьез полагаеш,что в Домодедово -разборки бомбил? (таксёров)?

След что вы видели это не от снегохода, а от саней смотрителя турбазы что рядом с метеостанцией. Надо попросить Евгения перекрутить средние полозья чуть пошире и будет вам счастье.

gorbiy [472917]: Ну во первых на широких интереснее и больше видишь, а во вторых кататься и бегать марафоны - понятия несколько разные. А я хотя уже и пожалел, что встрял импульсивно, но шутки у вас поручик Ржевский, все равно те еще...

Кстати тоже как то после одного душевного снегопада, в конце февраля, лет пять-шесть назад, приходилось выгребать с метеостанции. Будучи далеко не в самой дохлой форме от метео до Горелой СПУСКАЛИСЬ 4 часа. До Слюдянки в общей сложности вышло 8 часов. По тому, что до того было тропой, вместе с широкими лыжами погружались по это самое, легче было идти по целику, там было всего по колено. Метеостанция за одну ночь со строны Черского и перевала превратилась в большой сугроб, занесло вместе с крышей. В туалет утром помнится пришлось идти на лыжах... )

Valer [473691]: Рябины-то хоть поели?

Не до того было... )

Извините, отсутствовала несколько дней...
krukov [473552]:
Спасибо за конструктивный ответ.
Да - это на конуне завозили продукты по Комару на базу. Это же уже не первый год. Сначала просто был рифленый след (+ямы), но кататься можно было.Особенно классно было на пологих участках, когда можно упереться палочкой и толкнуться. А сейчас нарезают след, но не для лыжника, а для япономатери в кимано.

Valer [473691]:
Я и рассказ свой не просто так написала, а к тому что некоторые лыжники идут на метеостанцию и мечтают о том, что бы лыжня была отдельно от тропы. Это в принципе невозможно. Метеостанщики крепкие ребята и то после снегопада по 12 часов идут до своего рабочего места.

И напоследок о метеостанции:

Нахлобучены шапки на ели,
И периной укрылась земля.
По ночам закружились метели,
Понеслись по горам вкруголя.
Заметая по окна избушку,
В снежный плен, забирая округу.
В своих норах укрылись зверюшки -
Не достанет их снежная вьюга.
И, свернувшись калачиком, спят,
Видят сны под шуршанье поземки.
Пусть метели себе, шумят,
И танцуют на снежной кромке.
Из трубы заструился дымок.
Через изморозь свет пробился.
Куча дров заготовлена впрок,
Кот ленивый на них умостился.
И об стены метель разбивалась,
И опять набирала разгон,
Но зимовье сопротивлялось,
Лишь в трубе раздавался стон.
Но зима не страшна никому!
Птицы тоже спрятались в гнездах.
Вой метели взрывал тишину,
И прочь уносился к звездам.