в Иркутске 06:35, Мар. 29    

Новые приключения уловимых, или ЗАКОН ЕСТЬ ЗАКОН!

Автор:Ольга Цысляк(olnikc)
Опубликовано:16.05.2016
Ключевые слова: Мунку-Сардык, граница, Монголия, Хубсугул
Гора

Внепланово, весной в апреле прибыл с БАМа одноклассник Вова, мы созвонились с Лёшей – тот взял сына, и впятером отправились мы в поездку. Куда? А куда на Первомай ездят? К Мунку-Сардыку и поехали. Но у нас не были оформлены пропуска, надо было минимум за месяц начинать процедуру. Мы же ограничились только печатанием заготовок пропусков на домашнем принтере с необходимыми данными. Но, начитавшись строгих предупреждений о посещении приграничной зоны, при остановке у шлагбаума перед Мондами заявили проверяющим, что мы едем в Монголию (загранпаспорта у всех были на всякий случай). И, видимо, правильно: у погранзаставы в Мондах было подозрительно пусто, ну ни одной машины!

Вызванная звонком на воротах служащая объяснила нам, что, оказывается, нынче оформлением пропусков здесь «по месту» не занимаются, а без разрешительных документов только до Стрелки ходить можно, далее «проверки на тропах» и даже выдворение с этих троп вниз к дороге. Во как!

От конторы нацпарка

Нас это не касается, мы, гордые и независимые, едем к пункту пропуска за Мондами, напевая: «Ведь Мунку-Сардык и с Хубсугула видно здорово!». Пересечение границы заняло два часа. На нашей и на монгольской стороне я приставала к работникам ДАПП с вопросами о том, где нам надо регистрироваться в Ханхе для нашего турпохода, безрезультатно. Сами нашли в посёлке (сомоне) администрацию, но не говорящие по-русски чиновники нас не просветили, лишь недоуменно жали плечами и улыбались. Вожделенную печать в бумагах мы не получили – «непроштампованные» поехали дальше по неважной дороге за поселком Ханх.

Замерзает лёд ровно

Остановились на берегу под защитой гор на удобной площадке с кострищем. Вечером любовались заходом солнца за синие горы на противоположном берегу. Утром высокие снежные вершины были ещё краше. На палатках снаружи образовались льдинки, в тени от горы было прохладно. Солнце же отсвечивает поодаль, на льду. А нам-то что мешает там оказаться? Переносим столик на лёд, уходя от длинной тени береговой горы, и очень красиво завтракаем прямо на озере. Хотя завтрак самый обычный, походный – пшенная каша и чай. Но вид на заснеженные хребты отличный! И тихо-тихо. Похоже, Хубсугул замерзает более спокойно, чем Байкал. Ледяной покров без нагромождений льдин выглядит у галечного пляжа, как водная гладь. Миша смеётся: «Нырять только, наверное, больно». Зато по этой глади хорошо получается пускать «блинчики»! Подсушив палатки, собираем бутор и движемся вдоль озера на север. По пути встретили редких для нас горных гусей, которые смирно сидели на воде небольшой бочажинки, а при приближении машин не спеша переместились на кромку галечного пляжа, величественно позволив полюбоваться собой на фоне белых гор. Ещё огарь встретился, гуляющий по снегу. Ещё диковинные лохматые яки на берегу у причудливых сухих коряг.

Мунку-Сардык с озера
Торосы на севере озера
Холодно ещё на пляже
Рыжая дорога

Огибаем северную оконечность озера, обедаем в леске, устроив костер на обочине сырой песчаной дороги. Отсюда виднеется скальная макушка Мунку-Сардыка, правда, самая вершинная точка Горы скрыта за камнем. То, что хорошо видно с расстояния, сразу пропадает из виду при въезде в лес. С помощью жестов выясняем нужное нам направление у встречного монгола на лошадке. Поднимаемся в гору среди лиственниц. Вскоре «рыжая», покрытая толстым слоем осыпавшихся хвоинок дорога заканчивается у лесной деляны, и мы разбиваем здесь лагерь. Место какое-то хмурое, но собираются наши «дома», готовится ужин – и вот уже уютнее становится на полянке, несмотря на сквозящий со стороны хребта холод. Солнечное утро назавтра предвещает хорошую погоду на день. А ещё совпали по времени Первое Мая и Пасха, и мы собрали всё до кучи. Мы с Вовкой надеваем красные пионерские галстуки – праздник! Ставлю на стол кулич, крашеные луковым пером яйца – мы не лыком шиты! Есть и маленькая бутылочка кагора, но это на вечер. Традиционно стукаемся вареными яйцами «на победителя», завтракаем калорийной овсянкой и выдвигаемся по направлению к Горе. Алексей остается на лагере. Мы вчетвером, пройдя по лесу, выходим на марь, по пути невзначай спугиваем кеклика. Потом переходим каменную реку и начинаем подъем на плато перед Горой.

От Ханха хорошо были видны вершины горного массива, здесь же, упершись в рёбра подъема, мы теряем из виду макушку. Впрочем, на штурм мы не идём. Володя, правда, идёт с ледорубом (ледоруб этот мы честно хранили у себя дома в кладовке лет двадцать), и кошки у него в рюкзаке есть, а остальная часть группы настроена менее решительно. Мне лично хватает отметки 2600 м.н.у.м. на плато, это как на озере Эхой с другой, русской стороны пика. Отсюда замечательно видно Хубсугул, с западного края плато открылось озеро Шара-Нур в лесу. Достаем термос с чаем, перекусываем у подножья Мунки и собираемся возвращаться. Впечатлений достаточно.

Куропатка

Но их, впечатлений, ещё добавилось внепланово на обратной дороге. На спуске с плато мы охотились с фотоаппаратами за вспорхнувшей с пятна снега парочкой тундряных куропаток – радовались неожиданной удаче. Однако мы и не подозревали, что в это же время шла охота на нас. Спустившись обратно на болотце, перейдя вновь каменную реку, я уже решила, что не буду сегодня готовить ужин, приду к палатке и упаду отдыхать. Но человек предполагает… Вдруг за деревьями возникли и шагнули нам навстречу два бойца-погранца с автоматами.

У меня, видно, мышление ассоциативное, тут же без всяких усилий с моей стороны возникли в голове название фильма «Пограничный пёс Алый», ещё фамилия Карацупа, и в довершение давнишняя детская песенка: «… коричневая пуговка лежала на дороге, коричневую пуговку нашли босые ноги…». Сейчас мы не смотрели кино, не читали вслух рассказ про шпионов, перед нами стояли совсем не виртуальные солдаты и требовали документы. Может, мы имели право не отдавать им в руки свои загранпаспорта, но аргументы у них за плечами были весьма весомые, и наши красные книжицы перекочевали в карман защитной гимнастерки кареглазого человека. Откуда-то ещё взялся полный монгол в национальном синем халате с красным кушаком и азартно принялся доказывать, что мы нарушили границу – взобрались на гору, вот и в бинокль они видели четверых, поднимавшихся на гору, и следы на ребре они обнаружили. Уходящую наверх по снежнику цепочку следов и мы видели, но это были не наши следы. Причем, только представьте эту оживленную беседу, когда ни одна из сторон не знает языка собеседников. Гора показывалась монголами сложенными домиком руками над головой, ребро подъема – волнистой линией в воздухе.

Мы стояли насмерть, доказывая рисунками на бумаге наше нахождение на большой ступеньке с редкими деревцами, т.е. выше зоны леса, но не на горе. Как доказательство того, что мы не заступили на священную Вечно Белую Вершину, мы показывали GPS-ку с треком и отметкой 2600 м. Всё было напрасно, к консенсусу мы не пришли. Нам было предложено (а, скорее, приказано) вернуться к лагерю, собрать палатки и ехать к «заставын-дарге». Что делать, видно не судьба мне сегодня расслабиться. На стоянку притащились все вместе в полшестого вечера. Остававшийся на биваке Лёша рассказал, что военные ждали нас в лагере с часу дня. Причем, солдаты, придя на лагерь, выпили чая, по правилам хорошего тона любезно предложенного им Алексеем. И лишь потом начали разговор о нас, нарушителях. Потом ещё три раза чай попили и в пять вечера пошли нас перехватывать.

Мотоциклетный эскорт

Ну, вот и всё, под пристальным надзором солдат и работника нацпарка (того, в синем халате с красным поясом) собраны палатки. Теперь, как и положено приличной иностранной делегации, мы следуем с мотоциклетным эскортом на заставу. Здесь, вызываемые по одному в кабинет начальника, пишем объяснительные. Хорошо, что беседует с нами молодой человек, хорошо владеющий русским языком. Тут нам и разъяснили всю глубину нашего проступка. Оказывается, для подъема на Мунку-Сардык и для других походов-восхождений в пограничной зоне от нас требовалось сразу по приезде явиться на заставу и испросить позволения на дальнейшее движение. А пограничная зона шириной пятнадцать км от границы и начинается она буквально в Ханхе, за ним сразу территория нацпарка. То есть, безмятежно жить можно либо в самом посёлке, либо на турбазах. И наша первая ночевка на берегу Хубсугула, и вторая, в лесу, уже были нарушением, а подъем на плато – лишь отягчающее обстоятельство.
  – «А мы не знали!»
  – «А незнание закона не освобождает от ответственности по закону».

Это не Рерих, это Ханх!

Итак, паспорта у дарги. Нам велено придти на заставу в девять утра назавтра и ждать решения дальнейшей судьбы нашей. Грозит же нам (каждому!) штраф от пяти до десяти тысяч рублей. Ничего себе, думаю, «сходили за хлебушком», да ещё в чужой стране. Близится ночь, очень холодный ветер, а у нас опять незадача, ночевать-то на берегу нельзя. Но приятный во всех отношениях молодой человек договаривается об устройстве нас на ночлег в гостевой дом-юрту с печкой-буржуйкой – первое хорошее известие за последние пять часов. Решаем пока не переживать, а принимать неприятности по мере их поступления. Ужинаем, спим в тепле.

Мунку-Сардык из Ханха

Утром делаем фото на память – Мунку-Сардык во всей красе отлично виден из посёлка. Теперь снова на заставу, «за приговором». Первыми приглашают лишь водителей, мы томимся неизвестностью под воротами. Вот Лёша с Сергеем выходят, лица непроницаемые. Мы: «Ну, что?» Они: «Да ладно, расслабьтесь. Нас предупредили, но на первый раз простили!» Ура! Оставаться здесь со слегка испорченным настроением не хочется, и мы возвращаемся в Россию с осознанием того, что закон надо чтить!

Когда пересекли границу, время близилось к полудню, и я предлагаю, раз здесь оказались, съездить на экскурсию к Белому Иркуту – товарищи наши здесь не были. Обедаем на Иркуте, законопослушно не разжигая костер. Варим еду на газовой плитке. От моста поднимаемся до ручья Ледяного. Правда, нынче ручей покрыт снегом и не являет себя во всей своей красе, когда голубыми волнами натекает лёд по крутизне водотока. Зато полюбовались Воротами Иркута и следующим за ними узким извилистым каньоном с большим уклоном потока воды. В очередной раз удивились огромному камню-красавцу, который мощный Иркут передвигает по руслу во время большой воды.

Белый Иркут. Камень в 2007 г., у берега
Камень в 2012 г.
Камень в 2016 г.

Ещё подивились оживленному пешему и моторизованному движению по Иркуту: вверх и вниз шагали люди, постоянно сновали мотосани, забрасывая наверх груз из рюкзаков или туристов и наполняя каньон выхлопами газа. Деловито патрулировали реку пограничные наряды со служебной овчаркой. Уже на выходе у моста увидели сброшенные на снег привезенные сверху рюкзаки нарушителей. Рюкзаки лежали на снегу, задрав кверху поясные ремни, точь-в-точь как не могущие перевернуться со спины жуки. А уж когда мы увидели самих нарушителей пограничной зоны в наручниках на сведенных сзади руках, поняли, что в Монголии нам просто повезло!

Объявление на дереве у Белого Иркута
Пограничный наряд на Иркуте
2 мая на Белом Иркуте у моста
Весна в лесу
Суровая природа
Яки
Птицы у озера
Начало пути наверх
Массив Мунку-Сардык